Кристофер Нолан: «Темный рыцарь» не виновен в смерти Хита Леджера
25.06.2008
«Темный рыцарь» стал предметом бурного обсуждения в Голливуде еще задолго до объявления дня премьеры. Причиной тому послужила смерть исполнителя роли Джокера, кинозвезды Хита Леджера. В прессе появились сообщения о том, что на съемках фильма у актера наблюдались ярко выраженные проблемы с психикой. И, якобы, обеспокоенные коллеги Леджера настоятельно советовали ему обратиться к врачу – по их словам, Хит настолько погрузился в роль Джокера, что перестал быть самим собой:
«Он отказывался разговаривать с кем-либо вне рамок Джокера. Если вы пытались пообщаться с ним нормально - а не с Джокером, он вас просто игнорировал. Он частенько приходил на съемочную площадку даже на выходных и всех пугал. К финалу съемок его уже предупреждали, что он зашел слишком далеко. Но, похоже, он не мог общаться с теми, кто пытался о нем позаботиться». Леджера также подозревали в пристрастии к кокаину.
Впрочем, австралийской звезде и при жизни не удавалось избегать всеобщего внимания и слухов о себе самом. «Когда ты слышишь, что люди говорят о тебе всякие гадости, трудно оставаться в здравом уме и помнить, кем ты действительно являешься», - говорил сам Леджер.
Как бы там ни было, но с приближением премьеры «Темного рыцаря», Хит в рассказах коллег все больше походил на психопата. Но вряд ли стоит относиться к этому серьезно. Ведь ранее, сразу после смерти Леджера, о нем отзывались совершенно иначе. Партнер Хита по фильму «Воображариум доктора Парнаса» Кристофер Пламмер говорил, что «Леджер был полностью вменяем и уж точно общался с людьми от своего собственного имени, обсуждал любимый сериал «Побег» и дочку».
Режиссер «Темного рыцаря» Кристофер Нолан рассказал о том, что Хит катался по съемочной площадке на скейте, шутил с людьми и был абсолютно адекватен. В защиту Леджера выступил и исполнитель роли Бэтмена, актер Кристиан Бейл: «Не мне притворяться, будто я знаю больше информации, кроме той, что уже известна, но, мысль о том, что на Леджера как-то повлияла роль Джокера, кажется мне дурацкой. Хит был человеком, таким же, как и я… Я тоже играю… Я играю тоже ради этого погружения. В этом нет ничего необычного. Поскольку мы были знакомы и работали вместе, то я не думаю, что и для него ничего необычного в этом не было. Людям нравится рассказывать о том, как актеры постоянно живут в шкуре своего персонажа. Но на протяжении семи месяцев это просто нереально. Ты делаешь только то, что от тебя требуется».
Продюсер фильма Эмма Томас также опровергает слухи, связанные с психическим расстройством Леджера : «Хит был изумительно талантливым актером и на самом деле очень хорошим человеком. Учитывая его роль – а он очень серьезно относился к актерской работе – мне казалось, что он полностью станет этим персонажем на все время съемок. Но нет. Он умел переключаться между дублями и становиться собой. Мы надеемся, что фильм воздаст ему должное. Мы гордимся тем, что нам удалось поработать с ним. Что же касается слухов о том, как персонаж повлиял на него, то, по-моему, это неправда».
Кристофер Нолан не устает повторять: «Работать с Хитом было совершенно замечательно. Я очень-очень жду, когда зрители увидят его игру. Он нереально выложился ради нашего фильма. Так что мне очень хочется увидеть, как зрители примут его работу и получат удовольствие от нее».
Что не убивает тебя, делает тебя страннее; что убивает тебя — делает тебя легендой. Если читать подряд разные интервью с Хитом Леджером, быстро понимаешь, что его любимое слово — «fun». Шутка, веселье, забава. Как вам эта роль? — Fun. — А вот эта? — О, это был такой fun. — А вот та? — А такого fun у меня никогда еще не было. Про роль Джокера Леджер сказал: «Такого fun у меня не будет уже никогда в жизни»...
— Когда я пришел работать на «Историю рыцаря», мне никогда не казалось, что это мой собственный фильм. Там был великолепный актерский ансамбль, прекрасные, талантливые актеры, поэтому на площадке было очень комфортно. И единственный раз, когда я почувствовал, что меня накрывает, — когда увидел постер к «Истории рыцаря», и на нем было лишь мое лицо. Это вот было страшновато. — «Горбатая гора» была препятствием, я чувствовал, что никогда на него не заберусь, никогда не покорю, слишком это было тяжело, но в конце концов я решил сделать это. И вышел из этой роли с реальным ощущением, что я чего-то достиг, — а в предыдущих фильмах ничего такого не чувствовал... Закончив работу над «Горой» — такой серьезной, такой одинокой, порой мучительной, — я перешел к «Казанове» и совершенно не хотел всерьез воспринимать съемки, всерьез воспринимать фильм, я просто хотел повеселиться. Я хотел возвращаться домой улыбаясь. — Версия «Казановы», которую я видел, была очень забавной, funny: я перенесся во времени в прошлое, и такое все было прекрасное. А потом в финальном кадре камера поднимается, поворачивается и смотрит вниз на реку, и там вапоретто ездят туда-сюда, и туристы выглядывают, фотографируют, ну, знаете, их просто еще не зарисовали на компьютере. И я подумал: слушайте, это был бы гениальный финал, оставьте их там. — Я думаю, это большая честь — сняться в кино, которое хорошо принимают... Но и слегка сюрреалистично. Мне кажется несколько странной идея, что одна роль или один фильм может сравниваться или соревноваться с другим, а ведь это и происходит во время сезона награждений. Каждая роль, каждый фильм — на своей дистанции. Это разные виды спорта. Мы все занимаемся разными видами спорта, все стартуем с разных дорожек. И в конце нет единой для всех линии финиша. Это сезон субъективных наград, и тут слишком много ложного ощущения успеха и поражения. — Татуировка "Old Man River" на правой руке? К песне про Миссисипи это не имеет отношения, я просто почувствовал, что эта фраза соприкасается с вечностью, и почувствовал, что я сейчас нахожусь на таком жизненном этапе, когда жизнь вот-вот завертится и промелькнет, и я чувствую себя, как будто я гребу в лодчонке по Миссисипи. Сегодня я сказал бы о своей татуировке так. — И вот о чем я себе все время напоминаю: вне зависимости от того, о чем все говорят, вне зависимости от того, что говорят лично о тебе, вне зависимости от всяких проблем, жизнь вот тут (показывает на сердце) — это то, что было у меня изначально, то, что у меня останется, то, что я всегда буду ценить. — С Джокером мне было веселее всего за всю мою карьеру, и, наверное, уже ни с кем из персонажей мне никогда не будет так весело. Процесс был изматывающий. У меня, в общем-то, были выходные во время съемок, иногда целыми неделями отдыхал. И это было необходимо, потому что работа всю душу из меня вынимала. В конце дня я двигаться не мог. Говорить не мог. Полностью разваливался. Если бы мне пришлось делать это каждый день, я не смог бы сделать то, что сделал. А съемочный план давал мне возможность так себя изматывать. — Я отгородился от всех, писал дневник и экспериментировал с разными тембрами голоса... В конце концов, я сделал его таким психопатом без малейшей склонности к сопереживанию, который абсолютно, ну или почти не отдает себе отчета в том, что делает, и это fun, это забавно, потому что не существует вообще никаких пределов — он может сказать что угодно, как угодно, сделать что угодно... это всегда очень личный процесс — как ты влезешь в шкуру персонажа, это сочетание всех комиксов, которые я смог прочитать, и сценария. А потом я просто закрыл глаза и подумал обо всем этом. Мы с Крисом (Ноланом) сходились во взглядах на то, как надо сыграть этого персонажа, это было ясно с первой же нашей встречи. Мы представляли себе одного и того же персонажа, так что я просто ушел, нашел его и вернулся. — Ничего в нем нет последовательного, нельзя сказать, что он безусловное зло или безусловный шут, fun, его постоянно ведет то вверх, то вниз. Я уверен, вы понимаете, что я могу часами изучать его сцены. Даже дважды посмотрев этот фильм, я собираюсь сделать это еще раз, и уверен, что продолжу восхищаться каждым его садистским словом. — Я не знаю, что буду делать дальше. Что-нибудь — до тех пор, пока это будет меня страшить, пока это будет чем-то новым, пока я буду в состоянии напугать людей. Пока это будет давать мне возможность развиваться, расти как актер и как личность, бросать вызов самому себе.
Звезда фильма "Голодные игры" Джош Хатчерсон приобрел дом, который ранее принадлежал Хиту Леджеру. Об этом сообщает ресурс TMZ. Стоимость поместья, расположенного в районе Голливудских Холмов составила три миллиона долларов. Хит Леджер проживал в нем вместе со своей подругой Мишель Уильямс 2005 года. Исполнитель роли Джокера в свою очередь приобрел дом у популярной телеведущей Эллен ДиДженерес. Поместье носит название "Лесной дом", так как со всех сторон его окружает густая растительность. Источник: TMZ
Год спустя после его трагической смерти и накануне «оскаровских» номинаций за «Темного рыцаря» друзья и коллеги Хита раскрывают новые детали о талантливом молодом актере… и делятся с нами некоторыми незабываемыми историями. Джошш Роттенберг, Кристин Спайнс
«Я до сих пор не говорил об этом. Серьезно нервничаю», - говорит актер Уэс Бентли. Он сидит на улице перед рестораном в Лос Анжелесе и курит одну сигарету за другой. Бентли был одним из самых близких друзей Хита Леджера. Они вместе снялись в 2002 году в фильме «Четыре пера», у них был один агент, и оба они разделяли одни и те же взгляды о бессмысленности и опасности голливудской машины по производству «звезд». Даже сейчас, спустя год после того, как Леджер был найден мертвым в своей нью-йоркской квартире, Бентли все еще не может поверить, что его нет.
22 января – в день годовщины смерти актера – Голливуд обнародует списки номинантов этого года на «Оскар». Полагают, что Леджер получит награду посмертно за Лучшую мужскую роль второго плана – за своего Джокера в «Темном рыцаре». Чтобы подчеркнуть это обстоятельство, Entertainment Weekly пообщался с дюжиной друзей и коллег Леджера – многие из которых до сих пор не говорили публично о его смерти – чтобы составить устную историю его невероятной, но печально оборвавшейся кинокарьеры. Получился удивительный портрет, который предлагает новый взгляд на этого сложного артиста – актера, остававшегося верным своим смелым инстинктам, пытаясь управлять своей «звездной» жизнью.
Хит Леджер родился в 1979 году в Перте в семье инженера-автомеханика. Перед тем, как в 18 лет переехать в Лос Анжелес, он сыграл в кучке австралийских телешоу и в одном маленьком фильме. Благодаря появлению в сериале «Рев» (Roar) студии Fox, он подписал контракт с агентом CAA Стивом Александром, который помог ему попасть в первый американский фильм, историю по мотивам Шекспира «10 вещей, которые я в тебе ненавижу» 1999 года.
Донна Моронг, директор по кастингу «10 вещей…»: Хит приехал на кабриолете, откинул крышу и выпрыгнул из машины – просто перепрыгнул дверцу. Он был восхитителен. Роскошен. Полон жизни. Курил сигареты и носил узкие белые джинсы. Он все время шутил, словно внутри него было нечто, что все время его забавляло. Он жил на всю катушку. Казалось, что он ужасно хочет повзрослеть.
Джил Джангер, режиссер «10 вещей…»: Хит пришел на читку - и от него исходила сексуальность, несвойственная его возрасту. Едва он ушел, я встал и сказал: «Дамы, я никогда не хотел переспать с мужчиной, но если бы мне пришло это сделать – то я выбрал бы его. Пожалуйста, берем его в кино немедленно».
Джулия Стайлз, партнерша по «10 вещей…»: Хит всегда казался таким зрелым. Мне казалось, у него было стойкое отвращение к тому, чтобы стать идолом тинейджеров. Думаю, он видел в «10 вещах…» нечто большее, но предвидел, что если снимется еще в чем-нибудь подобном, то застрянет в подростковых романтических комедиях.
Джангер: Я сказал ему: «Хит, когда выйдет этот фильм, твоя жизнь изменится навсегда. Ты станешь большой кинозвездой, и я хочу, чтобы ты сохранил мозги, ибо сейчас ты просто не представляешь, с чем столкнешься». Его ответ был очень спокойный: «Ну, давайте сейчас сделаем все, что можем, а затем посмотрим, что будет». Большинство 19-летних парней сказало бы: «Вау, дайте мне купить новую тачку!»
Стив Александр: После «10 вещей…» Хиту предлагали все романтические комедии на земле. Каждая студия хотела, чтобы он сыграл самого популярного парня в школе, которого любят все девчонки. Он отказался ото всех предложений, вне зависимости от количества денег. Сказал: «Я хочу попробовать улучшить то, что умею делать».
Чтобы нивелировать успех «10 вещей…», Леджер отошел от образа идола тинейджеров, сыграв сына Мела Гибсона в фильме «Патриот» 2000 года. Эта 113-миллионная картина привела его на главную роль в «Историю рыцаря».
Мел Гибсон, партнер по «Патриоту»: Прослушивание Хита не было ровным, но он получил роль за какую-то присущую ему внутреннюю честность. Он был очень достоверный и неподдельный. Не думаю, что он знал тогда свою силу. Он просто работал по ситуации и вопреки ей, пытаясь сделать все и даже лучше. Иногда прямо хотелось сказать: «Чувак, расслабься и просто будь собой. Все хорошо».
Тодд Блэк, продюсер «Истории рыцаря»: Когда мы увидели первый монтаж фильма, то никто не мог оторвать взгляд от Хита. Это был первый фильм с его лицом на весь постер. Его еще никто толом не знал, но мы решили рискнуть. А Хит – ха, он не хотел иметь с этим ничего общего. Он был еле жив от ужаса! Хотел, чтобы на постере были другие люди из картины.
Стив Александр: Мы сидели на маркетинговой встрече в Сони, и все говорили о том, как собираются строить рекламную кампанию фильма, как они дадут тычка этому городу и тому городу, что они хотят, чтобы Хит поехал в мировой промо-тур. Вся кампания ''He will rock you' была построена на том, что Хит выглядел как рок-звезда. Это, очевидно, была отличная перспектива, но для Хита все это выглядело невероятным давлением. Он был напуган до смерти. Когда он вернулся со встречи, то первым делом бросился в ванную. Он боялся, что из него слишком быстро сделали образ «звезды», и если его поставят на пьедестал, то больше некуда будет развиваться. Не думаю, что в тот момент он хорошо понимал, чего хочет от своей карьеры, но все происходящее казалось ему неправильным.
Несмотря на «Историю рыцаря», собравшую в прокате всего 57 млн. долларов – цифра говорит о том, что Леджера все еще плохо знали – студии завалили актера предложениями, включая и главную роль в «Человеке-пауке». Вместо этого Хит переключился на проект, в котором продемонстрировал серьезную актерскую хватку: сыграл тюремного охранника, покончившего с собой, в независимом фильме «Бал монстров», снимавшегося в Луизиане.
Стив Александр: Сони попросили меня почитать сценарий «Человека-паука». Это должно было быть действительно крутое кино, но едва я сказал Хиту «Человек-паук», он заявил: «Это не для меня. Я отниму у кого-то мечту». Он никогда не пересматривал своих решений и не говорил «а что, если» - это невероятно, потому что я-то так говорил наверняка!
Марк Форстер, режиссер «Бала монстров»: Когда Хит прочитал сценарий, то сказал: «Я поймал характер. Я полностью его понимаю. Я приду и буду дышать в этом мире». Он хотел попробовать что-то другое, проект, который бы не держался целиком на его плечах. Он сказал такую вещь: «Я не собираюсь участвовать в промоушене фильма. Я просто хочу сфокусироваться на актерской игре».
Стив Александр: «Бал монстров» послужил ему действительно хорошим толчком. Множество важных киношников и продюсеров смогли увидеть его другим. Это был точно тот результат, которого он добивался, избавляясь от сияния актера главной роли.
К 2004 году карьера Леджера замедлилась благодаря финансовым провалам и критике его фильмов: военной драмы «Четыре пера», австралийского вестерна «Банда Келли» и фильма ужасов «Орден».
Стив Александр: Хит тогда испытывал все возрастающую боль. Он не продвигался вперед, не скатывался назад – просто стоял на месте. Его мастерство росло, но фильмы не получались. Он говорил, что готов отказаться от карьеры.
Уэс Бентли: Хит недостаточно ценил себя как актера. Он не знал, на что способен, так что решил радоваться тому, что ему предлагают. Я хотел объяснить ему: «Пожалуйста, очнись и пойми, какой ты классный!» У него не было никакой классической подготовки. И никто не мог показать ему, насколько он убедителен в своей работе. Единственный, кого он слушал, это голос своего внутреннего критика – потому что он говорил громче всех.
Стив Александр: Хит мог отказаться почти от любого фильма, который тогда сделал. Но он соглашался, затем начинал думать над ним, фильм вынимал из него жилы. Он отказывался, затем возвращался, все переделывал, играл, а спустя несколько недель мы разговаривали и он заявлял: «Я это сделал. Я справился».
Гибсон: Мы время от времени зависали где-нибудь и болтали. Он пару раз спрашивал у меня совета, но я всегда говорил: «Эй, чувак, следуй своим путем. Не слушай меня. Все хорошо знают, что я частенько ошибался по многим поводам». Но Хит был сам себе хозяин. Он делал то, что хотел делать. Он искал способ самореализоваться в творчестве и в том, кем он был. Он не толкал телегу впереди лошади.
В 2005 году Леджер сыграл вместе с Мэттом Дэймоном в фильме «Братья Гримм» Терри Гиллиама – это стало для него творческим прорывом, несмотря на провал картины по сборам. После этого он сделал еще один своеобразный актерский выбор, сыграв роль второго плана в фильме «Короли Догтауна» - гуру скейтбордистов 70-х годов Скипа Энгблома.
Терри Гиллиам, режиссер «Братьев Гримм»: Николя Пекорини работал оператором на «Ордене», он позвонил и сказал: «Этот парень – что-то невероятное. Он бесстрашен». Я поехал в Лос Анжелес, встретился с Хитом, и он мгновенно мне понравился. Пока мы разговаривали, он все время раскачивался. «Отлично, - говорю ему, - продолжай в том же духе». У него была потрясающая энергетика – мощная и уязвимая в то же время. Ему удалось сохранить самого себя, несмотря на успех. Кем он действительно восхищался, так это Джонни Деппом. Я представил их друг другу на кинофестивале в Торонто. У Джонни хорошее чувство конкуренции. Сразу же после знакомства он пребывал в состоянии – «О, тот парень- берегись!»
Кэтрин Хардвик, режиссер «Королей Догтауна»: Я узнала, что Хит хочет сниматься в «Королях…» и была в шоке. Настоящий Скип был довольно непростым парнем. Я думала пригласить Филиппа Сеймура Хоффмана. Хит пришел ко мне на встречу и очень стеснялся. Надвинул свою кепку на брови и выглядел как «может ли этот парень выглядеть еще бездомнее». Это защитный механизм – выглядеть неряшливо, пытаться спрятаться, идти против всех ожиданий. Хит поговорил со мной об Австралии, серфинге и скейтбординге – и я подумала, что просто не могу ему отказать.
К этому времени Хит заработал репутацию магнетической личности и неуемной жажды к веселью.
Блэк: Хит был настоящей Сиреной. Если тебе было грустно, он о тебе заботился. Ты был счастлив – он делал тебя еще счастливее, просто танцуя вокруг, или болтая, или смеясь. Страх не касался его психики. Он мог сказать все, что у него на уме. Если вы ему не нравились, вы об этом узнавали – и если вы ему нравились, вы тоже знали это.
Уэс Бэнтли: Веселье Хита распространялось по всей комнате, где он находился. Это было словно инфекция. Если бы вы застряли с ним в лифте, он бы развлекал вас по полной. Хит любил одеться побезумнее и отправиться в Лас Вегас. Он приезжал, одетый в розовый блейзер и галстук, без какого-либо плана, никогда не знал заранее, куда пойдет. Ему нравилось взять катер и отправиться на греческие острова. Некоторые думают, будто он слишком много тусил на вечеринках и принимал наркотики. Ничего подобного. Все дело в молодой энергии. Он просто жил полной жизнью.
Хардвик: Почти весь фильм «Короли Догтауна» персонаж Хита либо пьян, либо под кайфом, отсюда и впечатление, будто ему каждый день надо было что-то принимать. Я действительно узнала, что когда по сюжету нужно было пить пиво, Хит просил принести ему настоящее пиво, а не фальшивое. Сижу и думаю – мне надо было об этом беспокоиться или нет? С другими актерами такое всегда было проблемой. Они приходили на площадку просто в хлам и не могли сказать свои слова. С Хитом никогда ничего такого не происходило. Но ведь наверняка нельзя знать. Была одна сцена, когда его герой слетает с катушек на вечеринке. Хит поднялся на крышу, и никто не знал, хочет ли он спрыгнуть и покончить с собой, или он просто швырнет в кого-нибудь скейтом, или отмочит что-нибудь еще. Все были несколько напуганы. Никто не знал, в чем заключалась его химия. Я вообще-то молилась в тот момент. Хит поднялся на крышу, завис над пропастью, и я говорю ассистентам: «Пусть кто-нибудь позади держит его за ногу, если потребуется – и кто-нибудь стоит перед ним». В фильме все это чувствуется. Ты просто не знал, насколько далеко собирался зайти этот парень. Вот что мы иногда чувствовали по поводу Хита.
Гиллиам: У него была очень старая душа. Когда мы снимали «Братьев Гримм» в Праге, то пошли послушать какой-то цыганский ансамбль. Кто-то его возраста подошел к нам поговорить. В то время Мэтту Дэймону было 32 года, и я был уверен, что Хиту – столько же, если не больше. Когда он сказал: «Мне 24», я был потрясен: «Что?! Не может быть!» У него была такая мудрость, которая идет, возможно, сквозь столетия или из прошлых жизней. Он мог говорить о чем угодно – книги, идеи – и ты не верил, что разговариваешь с 24-летним парнем. Может, ему что-то досталось от аборигенов Австралии.
Бэнтли: У Хита был отличный музыкальный вкус. Он всегда знал, что надо поставить в 5 утра: Нил Янг, ''Old Man''. Он находил для музыки нужное время и слушал.
В 2005 году Леджер совершает один из самых рискованных выборов, который только может сделать актер – подписывается на роль эмоционально зажатого ковбоя-гея со сжатыми губами Эниса Дель Маара. Вместе с Джейком Джилленхолом он играет в романтической драме Энга Ли «Горбатая гора».
Дана Оссана, сценарист «Горбатой горы»: Я позвонила Стиву Александру и он сказал: «Сейчас же дайте сценарий Хиту». Он возвращался из Австралии в Нью-Йорк со своей тогдашней девушкой Наоми Уоттс, и они оба прочли сценарий. Когда я встретилась с Хитом, он рассказал, что прочитав сценарий, Наоми скакала на кровати с криками: «Ты должен это сделать! Это вернется тебе такой сторицей, о какой ты и мечтать не можешь!»
Джеймс Шэмус, продюсер «Горбатой горы»: Хит был именно тем, кого подразумевали сценаристы Лари МакМарти и Диана Оссана, описывая характер Эниса. Часть его была в характере Хита. Это был вопрос мастерства Энга Ли – сможет ли он вытащить это из парня. Хит встретился с Энгом, и между ними произошел обычный забавный разговор. Все, что нужно Энгу – это 45 минут смотреть на человека. Ему не надо ничего говорить, не надо, чтобы говорил человек. Через минуту после ухода Хита Энг сказал: «Окей, отлично. Ага».
Хардвик: Хит сказал: «Я буду ковбоем-геем». Об этом все говорили, и все над ним подшучивали. Все понимали, что должно получиться нечто классное и что он должен это сделать. Но был и страх вроде «я и правда согласен это принять»?
Уэс Бентли: Мне предлагали сниматься в «Горбатой горе» пятью годами ранее, когда ее собирался снимать Гас Ван Сент. Я был очень заинтересован, но не срослось. И тут Хит получает роль. Я так над ним прикалывался. Говорил: «Ну, ты понял – ты будешь ковбоем-геем всю свою жизнь». Его это пугало. Хит не был геем – как раз напротив. Но, подводя черту – не знаю, сумел бы я сыграть так, как он. Хит сыграл запредельно.
Гиллиам: Хит часто звонил мне со съемок «Горбатой горы» потому, что был несчастен. Он чувствовал себя одиноким и оторванным от мира. Думаю, ему не хватало той теплоты и поддержки, что была у нас на съемках «Братьев Гримм». Ну, что бы там ни было – в результате получилось выдающееся произведение.
Шэмус: Во время кастинга, репетиций и препродакшена Энг ведет себя как добрый домашний мишка. Но когда он кричит «Мотор!» во время съемок первого кадра, актеры становятся для него чужеродными элементами, с которыми он должен взаимодействовать. Такова обстановка на его съемках, и для актеров это тяжело. Энг ни на кого не кричит, никого не оскорбляет. Но пространство вокруг него очень непростое. Для Хита это были очень сложные дни. Можно было реально почувствовать всю ту боль, через которую он проходил.
Родриго Прието, оператор «Горбатой горы»: По сравнению с вечно балагурящим и бодрым Джейком Хит был довольно угрюмым. В фильме есть несколько очень эмоциональных сцен, и Хит собирал всю волю, чтобы сыграть их предельно четко. Мне кажется, у него была неуверенность в себе как в актере. Помню, снималась сцена на станции Грейхаунд, где он встречается с девушкой – она подходит и плачет. Каждый дубль она плакала очень легко, у нее не было проблем найти в себе эти эмоции. Хит посмотрел на меня и сказал: «Как же я ей завидую».
Во время канадских съемок «Горбатой горы» Леджер, который недавно расстался с Наоми Уоттс, сблизился с Мишель Уильямс, игравшей его жену.
Шэмус: Я помню, как приехала Мишель, мы обедали с ней и Хитом – и тогда не было никаких знаков того, что потом случится. Но уже через пару недель это было реальностью. Люди сочли за привилегию наблюдать за развитием этого романа. Это не было большой публичной драмой. Все было тихо, но ощущалось, словно для них это – своеобразный дар друг другу.
Прието: Мы снимали сцену, где Хит и Мишель скатываются с холма, санки падают, и они дурачатся в снегу. Когда санки упали, и Хит повалился на Мишель, она закричала очень натурально – мы поняли, что она по-настоящему повредила ногу и ей жутко больно. Хит утешал ее и следил за тем, чтобы она была в порядке. Поехал с ней в больницу. Я был тронут. Подумал: ммм, возможно, здесь что-то не так. Спустя пару недель я понял, что они встречаются.
В декабре 2005 «Горбатая гора» вышла под бурное одобрение публики, превратившись в феномен и спровоцировав разговоры об «Оскаре». Посреди всей этой шумихи Леджер и Уильямс растили дочку Матильду, родившуюся в октябре.
Гибсон: Отцовство тебя меняет. Некоторых парней нет – но с Хитом произошло именно это.
Гиллиам: Месяцы пиара «Горбатой горы» были тяжелыми для Хита из-за постоянного давления – внезапно замаячила Награда Киноакадемии и все такое. Хит покорно выполнял эту часть работы – и я знаю, что ненавидел ее каждую минуту. Все мы слышали от него об этом в разных вариантах. Он это просто ненавидел. Воспринимал как распродажу. Ненавидел ходить на ток-шоу. Ненавидел глупые интервью. Он чувствовал, что его работа – это быть актером. Суетиться ради призов или пиара ему было скучно.
Хардвик: Видеть Хита на вечеринках и светских тусовках было настоящим дискомфортом. Рукопожатия, бесконечные объятия, одни и те же люди на People's Choice Awards и «Золотом Глобусе» - все это был не настоящий Хит.
Николя Пекорини, друг и оператор «Ордена» и «Воображариума доктора Парнаса»: Хит мог иногда попросить помощи, чтобы сбежать. «Ты можешь позвонить мне в 17.15, чтобы я снял трубку и свалил с этого интервью?» Это было так смешно, потому что он вел себя как большой ребенок. Он как-то позвонил мне и спросил: «Можно прийти поиграть с твоим малышом?» Моему сыну тогда было 10, Хит приходил и часами играл с ним в солдатиков, просто забывая обо всем.
В 26 лет Хит получил номинацию на «Оскар» за Лучшую мужскую роль, проиграв Филиппу Сеймуру Хоффману. После «Горбатой горы» он снялся в «Казанове», героиновой драме «Кэнди» и псевдо-биопике Боба Дилана «Меня здесь нет». При этом он активно занимался собственными проектами: снимал музыкальные видео, работал с лос-анжелесским арт-коллективом «Массы» и писал сценарий, по которому собирался снимать кино как режиссер.
Пекорини: У Хита гора с плеч свалилась, когда он не получил «Оскар». Я видел его на следующий день после церемонии, и он так и сказал: «Прямо проклятая гора с плеч!» Я спросил: «Неужели тебе хотя бы немножко не жаль?» - а он ответил: «Нет. Все кончено! Я теперь свободен!» Если бы он победил, ему пришлось бы плотнее работать в системе, полностью контролирующей его карьеру и жизнь. А так он тут же вернулся к по-настоящему важному для него проекту: фильму о британском музыканте 60-х годов Нике Дрейке. Он мечтал об этой картине. После «Оскара» говорил: «Теперь можем сделать вещь о Нике Дрейке».
Гиллиам: Номинация на «Оскар» вовсе не была чем-то хорошим. Думаю, попасть в номинацию – это ужасно. Этакое наказание за то, что ты слишком хорош. После «Горбатой горы» был период, когда Хит просто не знал, что делать. Он подписался на проект и расплачивался за это. Тот год был для него очень непростым.
Стив Александр: Думаю, на каком-то базовом уровне Хит размышлял так: «Лучше я не буду парнем, который получил «Оскар» слишком молодым и всю жизнь должен жить с этим грузом. Я хочу быть свободнее и не хочу делать выбор, основанный на чем-то, что меня сдерживает». «Горбатая гора» была отличным опытом. Он встретил Мишель, у него появилась Матильда, его работу признали все критики – и что ему надо было делать дальше?
Хардвик: Во время церемоний награждений и всяких празднований в честь «Горбатой горы» Хит сказал мне: «Не хочу работать. Хочу взять перерыв на год-другой, переехать с Мишель в Голландию и кататься на велосипедах». Эта мечта прочно обосновалась в его сознании: как я могу сбежать? Как мне найти время для обновления души? Но бизнес не хочет давать тебе время. Хит был так желанен, все предлагали ему самые невероятные вещи в мире как нечто само собой разумеющееся.
Прието: Я видел Хита на Венецианском кинофестивале, кода он представлял «Меня здесь нет» и принимал награду за Кейт Бланшетт. И он кардинально отличался от того парня, с которым мы работали вместе. Был одет очень странно – эти шорты и смешной жакет с торчащими карманами. Он выглядел другим. Его вибрации были гораздо мощнее. Он поднялся за призом и шутил о том, насколько это абсурдно. Было такое ощущение, что он прикалывается над всеми церемониями награждения, над красной дорожкой и нарядами. В тот день он выглядел не в своей тарелке.
За год до этого Леджер подписал контракт на следующую роль – психопата Джокера в фильме Кристофера Нолана «Темный рыцарь», который, наконец-то, позволил ему сделать летний блокбастер по-своему.
Чарльз Ровен, продюсер «Темного рыцаря» и «Братьев Гримм»: После «Горбатой горы» все хотели, чтобы Хит сделал что угодно. Его агент узнал, что мы ищем актера на роль Джокера и сказал нам, что Хит ка раз хочет сделать что-нибудь абсолютно не похожее на «Горбатую гору», и что ему понравится эта идея. Мы с Крисом и продюсером Эммой Томас подумали, что это будет здорово. Но при этом удостоверились, что Хит понимает: это гигантский проект, где нужно будет по полной отработать всю пиар-схему. Мы постарались объяснить все нюансы участия в подобном проекте. Нужно быть готовым к тому, чтобы увидеть свою куклу в магазине игрушек. Мы не могли столкнуться с ситуацией, когда Хит сказал бы: «Боже мой, я не знал, что мне придется это делать!» Он все понял.
Стив Александр: Когда я позвонил Хиту и сказал, что Крис Нолан ищет новый стиль для Джокера и по-настоящему хочет кого-то, кто бы хорошенько поработал над персонажем – Хит даже не дал мне договорить: «Да, я это сделаю! Ждите меня завтра!» Он решил, что вот она – возможность сделать большой летний блокбастер, но на своих условиях, и сыграть по-настоящему мрачного мерзкого персонажа, которого не всегда обнаружишь в подобных фильмах.
Пекорини: Хит знал, что «Темный рыцарь» надолго выведет его с кинорынка, и обожал это. Он собирался вернуться назад в мейнстримовское кино, из которого пытался уйти – но для него это был настоящий выход из сложившейся ситуации.
Стив Александр: Хиту нравилось мучить меня в шутку. Он говорил: «После «Темного рыцаря» я собираюсь исчезнуть». Он знал, что этот фильм дает ему невероятные возможности, что я хочу, чтобы он работал с классными киношниками – и надо же, собирался исчезнуть!
Гэри Олдмен, партнер по «Темному рыцарю»: Когда я увидел кастинг, то, типа, изогнул бровь и подумал: интересно, и как же это будет? Но все сомнения исчезли, когда я попал на площадку с Хитом. Я снялся в паре сцен с ним в Лондоне, потом позвонил другу, который спросил меня: «Ну, и как Хит?» «Нет слов, - отвечаю, - Он будет невероятным ». И я смог это сказать, проработав всего лишь пять минут с парнем.
Эмма Томас, продюсер «Темного рыцаря»: В те мгновения, когда Хит проходил пробы на грим и костюмы, мы поняли, что это будет нечто. Помню примерку, когда он надел этот розовый халатик медсестры, затем носки Джокера – и его походка полностью изменилась в мгновение ока. Все говорили о его работе как об «оскаровской» с самого начала.
Пекорини: Когда он пришел ко мне с первым гримом Джокера, я воскликнул: «Черт, парень, они тебя уволят!» А он ответил: «Может быть, но я собираюсь играть только так». Киностудии боятся всего дерзкого. Боятся выйти за рамки. Хит был полной противоположностью – он всегда выходил, выходил, выходил за рамки. Нарушать границы было его натурой.
Гиллиам: Хит был невероятно счастлив играть Джокера. Говорил: «Я могу делать такие вещи, которые и не думал найти внутри меня». Он работал с такими великими актерами, как Гэри Олдмен и Аарон Экхарт, и рассказывал: «Мы снимаем сцены, и они ничего не могут со мной поделать!» Он хихикал над тем, что нашел неуязвимого персонажа. Его могут бить, унижать – а ему без разницы, потому что он абсолютный псих. Хита это чрезвычайно освободило и избавило от неуверенности после «Горбатой горы». Это было как «Ну-ка, поехали. Полетели». И он летал.
Ровен: Я показал Хиту первые шесть минут «Темного рыцаря», сцену ограбления банка, на IMAX экране в Лондоне. «Ты должен посмотреть, - сказал ему, - ты ведь еще не видел себя в образе Джокера». Он посмотрел, и ему просто мозг вынесло. Он был под таким впечатлением, так смеялся! Попросил: «Я хочу посмотреть еще раз!» Не так-то просто перезапустить пленку на IMAX, это занимает минут 15, но мы снова показали ему этот кусок. Это был последний раз, когда я его видел.
В конце 2007 года Хит приступил к съемкам нового фильма Гиллиама «Воображариум доктора Парнаса». Это было время большого стресса, так как его отношениям с Мишель Уильямс настал конец. Леджер начал жаловаться на то, что ему очень тяжело заснуть.
Хардвик: То давление, под которым он находился – с его семьей, дочкой, со всем – вогнало бы в стресс любого йога. Будда был бы в стрессе. Тебе наносят удар за ударом, рвут на части, искушают, таскают через океан туда-обратно – кто выдержит такое? Очень многие и не выдерживают, факт.
Гиллиам: Все из нас, кто был близок Хиту, знали, через что он проходит, и это был не самый приятный опыт… Он был просто помешан на дочери. Она стала центром его мыслей. Он часто притаскивал ее в мой лондонский дом. Вот Хит, «оскаровский» номинант, и он просто хватает дочку, сажает ее в заплечный рюкзак, надевает наушники и выходит на улицу. Никому бы и в голову не пришло: «Это Хит Леджер». Он был просто парень с ребенком.
Пекорини: Расставание, особенно когда замешан ребенок, всегда очень болезненно. А Хит всегда был очень жесток к себе. Он постоянно мучился: «Что я сделал не так?» Он истекал кровью. И я абсолютно уверен: все эти проблемы со сном не имеют ничего общего с работой – это все из-за Мишель и Матильды.
Олдмен: Больше всего мы с ним разговаривали о семье. Думаю, потому, что я в прошлом уже был отцом-одиночкой – Хит пытался украсть немножечко моих мозгов. Последний раз, когда я его видел, он сказал мне, что ждет-не дождется, когда будет проводить время с Матильдой.
Гиллиам: Он и правда страдал от бессонницы. Приходил утром вообще никакой. Я ему говорил: «Давай-ка полегче, ты же измотан», - а он: «Нет, продолжаем». Затем как-то очень быстро собирался, переодевался – и мы продолжали съемки. К концу дня он превращался в это солнечное ангельское существо. Его каждый день подпитывала работа, он просто не мог наработаться.
Пекорини: Я убежден: Хит заболел пневмонией в конце того года. Помню, что заставил его пойти к доктору, хотя он и упирался. Врач сказал: «Да, у вас начало пневмонии, вам лучше принять антибиотики, пойти домой и отоспаться». Антибиотики он взял, а вот домой не пошел и не отоспался. То же ночью он выдал нам одно из самых блестящих актерских исполнений, которые я когда-либо у него видел. Он работал в основном на нервах.
В январе 2008 года Леджер приехал в Нью-Йорк, чтобы передохнуть перед съемками «Воображариума». 22 января его нашли мертвым в апартаментах в Сохо. Тут же начались спекуляции о передозировке наркотиками, но результаты вскрытия показали, что смерть наступила из-за случайной комбинации предписанных болеутоляющих, антидепрессантов и снотворного.
Гиллиам: Я находился в Ванкувере, и там у нас был компьютер с сайтом ВВС, на котором сообщили: «Хит Леджер мертв». Моей первой реакцией было: «Чертовы Уорнер Бразерс, начали свои пиар-трюки Джокера!» Мы продолжали пялиться в компьютер в надежде, что информация изменится – но она никуда не делась.
Хардвик: Я была в Орегоне на съемках «Сумерек» - и мой телефон просто взорвался от звонков. Затем я обнаружила себя рыдающей на земле. Слава богу, что я была хотя бы в красивом месте среди деревьев и зелени, и можно было как-то попытаться ощутить его дух рядом.
Шэмус: Это был момент наподобие «где вы были, когда застрелили президента Кеннеди». Я позвонил Джейку и, помню, начал рыдать в трубку.
Олдмен: Я называю это космическим дерьмовым молотом. Как-то так. Не помню даже, чтобы Хит курил. Для меня это был шок.
Гиллиам: Ему пытались приписать наркозависимость, но ничего не вышло, ибо Хит был чист, как стекло. Мы знали о таблетках. Но курить он бросил. Марихуаны, которой раньше он так наслаждался, больше не было в его жизни. Он не пил – вообще ничего. Это было тело, которое очищало себя год или около того.
Пекорини: Он был настолько тверд в стремлении стать «чистым», что это вызывало восторг. Я правда думаю, что он умер от разбитого сердца. Знаю, что это звучит романтично, но это же трагедия. Уверен, это его и убило.
Леджер только наполовину снялся в «Воображариуме», и его внезапная смерть поставила проект под угрозу. В конце концов, Гиллиам привлек Джонни Деппа, Джуда Лоу и Колина Фаррела, котоыре закончили роль Леджера. Между тем, Warner Bros. Завершили промо-кампанию «Темного рыцаря». За уикенд после 18 июля фильм собрал 158 млн. долларов. В результате проката по всему миру он собрал больше миллиарда долларов и принес разговоры об «Оскаре» для Леджера. Для друзей, семьи, поклонников и киносообщества его смерть до сих пор – шок и трагедия, которая не забывается.
Гиллиам: У меня было такое состояние, будто Хит прикрыл лавочку, потому что без него я не мыслил себе этого проекта. Он был центральной и важной фигурой. Но все продолжали пинать меня со словами: «Нет уж, ты должен продолжать ради Хита. Он хотел увидеть этот фильм». И тогда мы сделали квантовый скачок: что, если взять трех актеров ему на замену? Джонни был первым, кому я позвонил. «Ты согласен помочь закончить роль Хита?» - «Заметано, я в проекте». То же самое было с Джудом и Колином. У меня не было уверенности, что это сработает. Я просто не знал, что делать дальше, поэтому решил рискнуть. Я был уверен, что работа Хита не должна исчезнуть.
Стив Александр: Мы строили невероятные планы на будущее. 23 января - на следующий день после смерти - Хит должен был идти на встречу со Стивеном Спилбергом обсуждать роль Тома Хайдена в фильме о чикагской семерке. В «Темном рыцаре» есть момент, когда Джокер висит вниз головой и говорит Бэтмену: «Мы с тобой обречены делать это вечно». Это очень печальная сцена – потому что она определенно говорит о сиквеле. Я испытывал отвращение, читая все эти истории, что Хит будто бы истязал свою психику или же играл по Станиславскому и не смог жить дальше, потому что слишком погрузился в своего мрачного персонажа. Это просто вранье.
Бэнтли: Хотел бы я знать, что там было с этими прописанными таблетками. Я бы сказал ему: «Они не помогут, не пей все это». Думаю, он просто не знал, что делает. У меня такое чувство, что он, по крайней мере, послушал бы меня. На похороны я не пошел потому, что знал – Хит бы меня высмеял. Стоял бы с этой его улыбочкой на лице. Самое меньше – он бы просто забил на все это.
Пекорини: Помню, когда мы пришли на поминальную службу, большинство присутствующих там не имело никакого отношения к Хиту. Он обычно презирал их, и им нечего было делать на этой службе. Я понимаю, что его семья хотела дать возможность попрощаться так называемому «голливудскому сообществу». Но, говорю вам: 85 процентов людей в той зале не имели права там находиться. Для меня это было довольно мучительно.
Олдмен: Если Хит получит номинацию на «Оскар», я просто подниму голову и заору: Бляяяя!
Пекорини: Мы шутили по поводу «Оскара». Хит обычно говорил: «В этот раз я им устрою такое – они меня будут умолять об интервью!» Он знал, что делает нечто особенное и говорил: «На этот раз я буду вести в танце».
Гиллиам: Мы сейчас монтируем «Воображариум», и ощущение такое, будто я каждый день работаю с Хитом. Он в отличной форме, по крайней мере, в том мире, где я нахожусь сейчас. Все это как-то глупо. Проходит день за днем, а я думаю: «Он вернется через секунду».
В котором главный герой умирает таинственной смертью, а публика анализирует его последние дни, чтобы получить ключ к пониманию его настоящего характера
Крис Норрис, 18 февраля 2008 г.
перевод belik, zlobuster
Во вторник днем мы знали все о Хите Леджере. Он был найден в квартире Мэри-Кейт Олсен голым на полу, вокруг валялись таблетки, и смерть эта была похожа на самоубийство. Во вторник вечером он был найден уже под простыней, в своей собственной квартире, а таблетки были прописаны врачом и находились в пузырьках. В среду оказалось, что он был жив по крайней мере до полудня, когда служанка слышала его храп. Массажистка, нашедшая его, звонила Олсен один – нет, три раза – перед тем, как набрать 911. Телохранители Олсен прибыли до парамедиков. Нет, они прибыли до полиции. Скрученная 20-долларовая купюра со следами наркотиков была найдена возле кровати. О, нет, купюра была без следов наркотиков.
Печальная сюрреалистическая история смерти Хита Леджера писалась в режиме реального времени, 24 часа в сутки, с помощью новостных агентств, цифровых камер и RSS-лент. Команды теленовостников, онлайн-видеорепортеры, простые граждане, снимающие происходящее на мобильные телефоны – все они участвовали в фантастическом спектакле, более гротескном, чем развернувшийся «Голливудский Вавилон» в самой квартире Леджера. Почти 300 человек на Брум-Стрит снимали вывоз черного мешка с телом. Еще сотня была возле похоронного бюро на Upper East Side: фотографы толпились вокруг деревянного ящика, глядя друг на друга.
Согласно поисковику Google, за три недели было опубликовано 24,267 истории о смерти Хита Леджера. Но при всей интенсивности освещения, не было связного изложения фактов. Между собой соперничали два совершенно противоположных отчета о последних месяцах жизни Хита в Нью-Йорке – Леджер-святой и Леджер-грешник. Не давшее результатов вскрытие только подстегнуло противоречивые репортажи на несколько недель вперед, авторы которых развивали всевозможные теории и предсказывали результаты повторного вскрытия, которые обязательно должны были доказать их правоту.
«Не пиши одну из этих отвратительных историй», - предупредила меня голливудский агент, рассказав о том, какой Леджер был добрый, красивый, чувствительный, скромный парень, не употреблявший наркотиков. Не-отвратительная история должна была, по-видимому, отразить ряд бесчисленных сведений, которые я слышал, о милом характере Леджера, его колоссальном таланте, любви к Матильде – и как бы невзначай упомянуть о минеральной воде Pellegrino и диетической коле.
Отвратительная история, видимо, должна была быть в духе британского таблоида Sun, опубликовавшего статью днем позже смерти Леджера. В ней газета цитировала 33-летнюю Ребекку Уайт, бывшую ассистентку Наоми Кэмпбелл, которая утверждала, что видела Леджера употребляющим наркотики. «Первый раз, когда я увидела его в доме Паффа Дэдди в Лос Анжелесе, Хит просил у Наоми кокаин, - говорит Ребекка. – На другой вечеринке в Париже Хит закинул себе в рот как минимум шесть таблеток экстази и запил их бутылкой шампанского».
Уайт также свидетельствовала по делу об употреблении наркотиков Кейт Мосс, когда в 2005 году было обнародовано видео модели, нюхающей кокаин – и она же, судя по всему, является источником множества историй о разгульном поведении Леджера. Ее интервью для Sun перепечатали австралийские Daily Telegraph, Courier Mail и другие газеты. Затем в интервью английской газете Daily Mail Уайт усовершенствовала свою историю, сообщив, что наркозависимость Леджера в последнее время вышла из под контроля, так как он боялся потерять опеку над своей дочерью. Там же Уайт оставила удивительный комментарий насчет бывшей невесты Леджера, Мишель Уильямс: «Хит был Адонисом, а она – безвкусной дурнушкой, не из его лиги – карьеры или внешности – и никто не мог понять, почему они вместе». Эта версия истории была растиражирована еще дюжиной СМИ, не считая тех, в которых Ребекка упоминалась как «аноним из окружения Леджера». Она также предлагала продать информацию и нашему журналу за 1,500 долларов – это предложение было отклонено.
Гуляя по Смит-стрит с Мишель и Матильдой, Хит былсамой привлекательной ходячей рекламой молодого родителя-горожанина за все этигоды. Растрепанные жидкие волосенки, вельветовое пальто, грязные ботинки. Одиниз соседей твоего квартала. Безумно любящий отец Матильды, берущий ее с собой в Book Court и Bar Tabac и появляющийся в таблоидах исключительно в разделе«Такие же, как мы» журнала Us Weekly – как еще один счастливый, неухоженныйотец-домосед. «Не хочу, чтобы мой ребенок вырос в Голливуде», - как-то сказалон. И, видимо, этот необычайно умный парень в свои 26 лет обнаружил четкую духовную и географическую противоположность клубу «Гадюшник» (клуб Джонни Деппа, на пороге которого умер от передозировки Ривер Феникс): особняк на Boerum Hill.
Леджер и Уильямс познакомились в 2004 году на съемках «Горбатой горы». У Леджера, как и у многих других молодых актеров, имеется богатая история влюбленности на съемках. С Хизер Грэм он познакомился в Праге в 2000 году: она снималась в «Из ада», он – в «Истории рыцаря». В землячку Наоми Уоттс Хит влюбился, когда оба они снимались в австралийском фильме «Нед Келли» в 2002 году. Они были вместе года два и расстались как раз накануне «Горбатой горы» - фильма, в котором именно Наоми уговорила сниматься Хита – потому что Уоттс, будучи старше возлюбленного на 11 лет, вроде как хотела семью, а тогда еще 24-летний Леджер был к этому не готов.
Меньше чем через год после этих событий и всего через пару месяцев новых отношений Леджер стал будущим отцом. Они с Уильямс не планировали беременность, но в 2006 году Хит сказал журналу Rolling Stone, что событие это было судьбой: «Мы просто стали очень тесно связаны друг с другом. Наши тела определенно сделали выбор за нас».
Матильда родилась 25 октября 2005 года – и молодые родители предстали перед нами как счастливые гражданские муж и жена. «Я – Мистер Мама, - сообщил Хит бостонскому Globe. – Я готовлю для Мишель сладкую овсянку с орехами и изюмом, варю ей яйцо, мою посуду, затем готовлю ланч… Мне нравится моя новая работа».
Через два месяца после рождения Матильды на экраны вышла «Горбатая гора», которая собрала восторженные отзывы и номинации на «Оскар», что послужило началом цепной реакции, превратившей Леджера в нечто большее, чем просто талантливый актер. Эти изменения были едва уловимы и отмечались в основном дискуссиями на обложках журналов, повышением интереса папарацци, Интернет-обсуждениями, сплетнями, рекламной шумихой. В общем, несомненным стало то, что Леджер – звезда.
«Этот феномен состоит из всего, что можно публично обнародовать о звездах», - писал теоретик кино Ричард Дайер в 1986 году, еще до того, как стали появляться все эти секс-пленки, смс-ки из мобильных телефонов, репортажи о зависимостях, критика пластической хирургии – вся эта продуманная организация безмозглых злобных спекуляций в разделах «оставить комментарий» в блогах. Ищущий, авантюрный характерный актер, намеренно «искореняющий блондина из карьеры» ролями вроде охранника-самоубийцы в «Бале монстров» - Ледежер внезапно превратился в Хита: счастливого отца Матильды, спутника жизни Мишель, который снисходительно соглашается принять всемирную славу.
Леджер очевидно ненавидел подобное внимание. Ему уже пришлось вынести нападки австралийской прессы, которая на сиднейской премьере «Горбатой горы» обстреляла его и Мишель из водяных пистолетов на красной дорожке. Писали, что Леджер рыдал, когда вечером того же дня разговаривал с отцом и говорил, что продает дом в Сиднее и навсегда переезжает в США. Две недели спустя он был на церемонии награждения Гильдии актеров в Лос Анжелесе (Screen Actor’s Guild Awards). На красной дорожке все обошлось, зато была афтепати, которая впоследствии принесла проблемы. Именно этой ночью и было снято пресловутое видео, на котором Хит вроде бы употребляет кокаин.
Данное видео – которое в прессе назвали «шокирующим» и «душераздирающим» - первым получил австралийский канал 9, затем оно было выкуплено за 200 тыс. долларов телешоу The Insider – и было уничтожено после того, как представитель Леджера призвала высококлассных голливудских бойцов (Натали Портман, Сару Джессику Паркер, Джоша Бролина) пригрозить шоу бойкотом. Для такой хорошей улики видео показывало нам несколько больше, чем вечеринка типичного американского горожанина. Леджер пил пиво из бутылки и говорил, что огребет дерьма от своей девушки, которая была в том же номере наверху, признавался, что раньше выкуривал по пять косяков в день, и показывал свою свежую татуировку «М» (в честь трехмесячной Матильды) со словами: «Это должно напоминать мне больше никогда не курить траву». Странная забота и самоуничижительная манера для «оскаровского» номинанта.
Согласно всем источникам, смысл видео заключался не в странной вечеринке, а в нарастающей тревоге. «Хит чудовищно нервничал во время «Оскара», - рассказывает английский режиссер, который был с Леджером в Château Marmont во время оскаромании. - На следующий день после «Оскара» он сказал мне: «Я больше никогда не снимусь в таком хорошем фильме». Он считал, что если вокруг тебя начинает твориться такое, когда ты снялся в хорошем кино – то оно того не стоит. Для него все это было мучением. Думаю, что после «Оскара» для него наступил переломный момент – и он был не из лучших».
Это было время, когда Мишель Уильямс якобы пыталась положить Леджера в реабилитационную клинику Promises в Малибу – такую информацию напечатал Us Weekly, и представитель Леджера Мара Баксбаум сказала, что она полностью сфабрикована.
Тем летом, кода давление в Лос Анжелесе стало нарастать, Леджер и Уильямс перебрались в Бруклин. Для них начался безопасный период, который смаковали только соседи, местная пресса – да и они сами. «Сейчас мы наиболее близки к нормальной жизни, - говорил Леджер журналам. – Мы здесь осели. Не думаю, что на земле есть еще места, где я хотел бы очутиться. Мы очень счастливы».
Согласно большинству публикаций – они и правда были счастливы. Режиссер Тодд Хайнс, снимавший Леджера и Уильямс в фильме «Меня там нет» о Бобе Дилане, вспоминает, как актер искал поддержки у своей невесты во время съемок в 2006 году: «Одной ночью перед тем, как снимать сцену, у Хита внезапно началась настоящая паника. Он позвонил Мишель в Нью-Йорк, и она вела с ним расслабляющие беседы, чтобы он смог заснуть. Хит сказал мне, что просто скрючился в углу с игрушкой Матильды в руках, поспал час и вернулся на площадку».
Чуть меньше года все было кончено. Леджер переехал из семейного таунхауса в Boerum Hill. Друзья говорили прессе, что Хит и Мишель расстались, что оба они пытались быть хорошими родителями и вместе с тем делать полноценную карьеру. В прессе заговорили о наркотиках и предполагаемой битве за опеку. Уильямс залегла на дно в Индии, взяв с собой Матильду в просветленное путешествие и скрываясь в ашраме (индийской обители). А в это время колонки светской хроники открыли кастинг на роль другого Хита Леджера.
Этот парень не был Таким, Как мы. Этот был роскошный австралийский тусовщик в мягкой фетровой шляпе, гламурно-драном свитере – любящий веселье, самый желанный холостяк Нью-Йорка, общающийся с моделями вроде Хелены Кристенсен, старлетками вроде Линдсей Лохан и, наконец, Мэри-Кейт Олсен – с ней его связали уже посмертно. Такой Леджер жил три месяца.
В первый же уикенд после того, как грузовичок с надписью «Звездный переезд» перевез его вещи из Boerum Hill в лофт на Брум-стрит, Леджер отправился в Beatrice Inn, получастный клуб в районе West Village, где можно было регулярно увидеть Оуэна Уилсона, Кейт Мосс, Кирстен Данст и других селебрити полусвета. Но даже в этой толпе Леджер смотрелся особняком.
«Его окружили девушки, они пытались поиграть с его шляпой, дотронуться до него, - рассказывает девушка, которая познакомилась с Хитом той ночью. – Такое происходит со всеми селебрити. Я видела только несколько звезд, в том числе и Хита Леджера. Реакция на него была… безумной». Девушка помнит, что на Хите была рубашка в красно-белую горизонтальную полоску, джинсы, шляпа, и были видны несколько его татуировок. «Он был по-настоящему секси», - говорит она, объясняя эту сумасшедшую реакцию на Леджера завсегдатаев клуба.
Пока Леджер отражал наступления на танцполе, его приятель по имени Нэйтан добрался до девушки с подругой. «Он представил нас Хиту. Он оказался очень милым, поздоровался за руку, сказал: «Привет, меня зовут Хит!» Многие знаменитости никогда не представляются, потому что считают, что их и так знают. Он был не такой», - вспоминает она. Нэйтан попросил девчонок ввести номера своих телефонов в его мобильник, если они попозже захотят потусоваться. «Мы были уверены, что он не позвонит». Но когда девушки выходили из клуба, Нэйтан догнал их и сунул адрес новой квартиры Леджера. «Я и не знала, что он так скрывается! Оказывается, нельзя было, чтобы видели, как мы уходим с ним, поскольку он только что расстался с Мишель и пресса писала про него и Хелену Кристенсен». Несмотря на все усилия друга-сводни Леджера, информация спустя несколько дней оказалась в Post.
«Мы пошли к нему и потусили, поиграли в нарды», рассказывает девушка. «Я сказала что-то вроде «Классная квартира», а он такой «я переехал 4 дня назад». Она вспоминает роскошь обстановки: «У него был красный бархатный диван, очень красивый ковёр. Потом стояли всякие тренажёры, был компьютер Макинтош. Он сказал «я вам сейчас поставлю музыку», но Интернет был ещё не подключен».
Леджер, с которым они познакомились, был спокойным, дружелюбным и уж точно трезвым. Все налегли на красное вино, а он пил диетическую Колу. Сказал, что ему вставать в 10 утра, чтобы отвести дочку на гимнастику. Той ночью кто-то принимал наркотики, но друг Леджера держал их подальше от него. «Нэйтан сказал: «Хиту нельзя это видеть». Он пытался защитить его, Хит явно в этом нуждался. Нэйтан сказал: «Хиту нельзя видеть дурь, у него были проблемы, но теперь он завязал». Теперь я понимаю, насколько хорошим другом он был».
Пара встречалась месяц – краткое пересечение между мирами звёзд и простых смертных. Надо сказать, что в ту ночь ничего не было. Она сказала: «То, что ты знаменитость, не значит, что я пересплю с тобой». «Нет, я не такой, я хороший», запротестовал он. «Ему не нравилось быть звездой», - вспоминает девушка. «Так мне показалось по общению с ним. Он был таким тихоней по большей части. Он только что пережил разрыв, и казалось, что ему просто хочется развлечься».
Они были вместе с конца сентября по середину ноября. Девушка ни разу не видела, чтобы Леджер принимал наркотики. «Как-то раз у него на квартире была вечеринка – полный улёт. Были наркотики, но он к ним не прикасался. Я видела, как ему предлагали несколько раз. Экстази, кокаин, какие-то таблетки, но он к ним даже не прикоснулся! Я была с ним как минимум 12 раз, и он всегда был трезв. Только курил сигареты».
Смерть Леджера породила истории вроде этой (вместе с противоречивыми рассказами про, скажем, распутника Леджера, нюхающего кокаин килограммами и высасывающего каждую бутылочку спиртного из мини-баров) с новой силой. И стоимость: по словам девушки из Beatrice Inn, ей предлагали порядка 5000 долларов за грязь на Мэри-Кейт или за рассказ про наркомана Хита. Она отказалась.
После смерти каждое появление Леджера на публике тщательно анализировалось на предмет доказательств его трезвости и вменяемости. Джозеф Ари Алой, друг и татуировщик, украсивший грудь актёра красной буквой «М» в честь дочери Матильды, вспоминает, что перед Рождеством Леджер был в напряжении. «Если ты из людей творческих, которым всё время приходится что-то придумывать и играть, то иногда сложно бывает лечь и отрубиться. Ему было сложно расслабиться».
Друг режиссёр, разговаривавший с ним по телефону в январе, сказал, что люди переживают за него: «Что больше всего меня расстраивает, так это то, что я не хотел терять его в качестве собеседника, поскольку очень уважал его, и в результате не сказал, что думал. Мне кажется, знаменитости находят ещё один способ изолировать себя от других – знакомые зачастую не могут просто сказать «Слушай, ты себя в могилу сведёшь».
Кристофер Пламмер, снимавшийся с Леджером в «Воображариуме доктора Парнаса» сообщил журналистам, что здоровье актёра было ни к чёрту – судя по всему, он переносил на ногах воспаление лёгких.
«Разумеется, будут массовые попытки понять его, даже понять, как он умер», - говорит Тодд Хэйнс. «Людям просто необходимо чёткое объяснение. Мы как будто цепляемся за что-то. И самое тяжёлое, что не случилось развитие персонажа, как в кино да, наверное, его никогда и не бывает, несмотря на то, как долго человек живёт. Но этот человек подавал такие надежды и находился в самом расцвете сил, потому и так ужасно ощущать, что его жизнь была прервана столь жестоким образом. Поэтому людям так трудно смириться с этой смертью, поэтому усиливается поиск улик».
Уликой от газеты Los Angeles Times, в качестве доказательства движения актёра вниз по спирали, был клип из декабрьского интервью Леджера о его роли в драме «Меня здесь нет». Репортёр заявил, что Леджер заплетался и был невнимателен», но зрители к своему разочарованию увидели видеозапись вполне здравомыслящего Леджера, обсуждающего свою точку зрения на байопики. Актёр считал, что есть риск опозорить звезду, о которой снимается фильм: «Потому что слишком много предположений. По-моему, этому фильму удаётся с достоинством избежать этого, не предполагая, кем был Боб Дилан. Он остался в тени. Мы сохранили его загадочность».
Когда Хэйнс познакомился с Леджером в 2006 году, актёр задавался вопросами о работе над биографиями. Он взял перерыв от кино на два года, чтобы написать сценарий о жизни музыканта Ника Дрейка. «Ему казалось неправильной и своего рода жестокой попытка втиснуть эту сложную, прекрасную и загадочную историю в рамки традиционного байопика», - вспоминает Хэйнс. «Он начал подходить к вопросу более аллегорическим методом. Фильм должен был быть о женщине, путешествующей на поезде через Европу – как в своё время ездил Дрейк – и Хит собирался отдать эту роль Мишель». Леджер провёл два года, пытаясь понять артиста, страдающего от депрессии и бессонницы и умершего в 26 лет от передозировки выписанных ему антидепрессантов. Теперь этот факт биографии Хита становится ещё одной деталью применительно к трагической иронии или психоаналитическому анализу.
Дело в том, что Леджер, возможно, принимал кокаин. Может, он нюхал, дул или даже кололся героином (что в его гламурно-хипповом окружении вовсе не считается дорожкой, затяжкой или уколом смерти). Хотя он отрицал это, описывая подготовку к работе над ролью наркомана в «Кэнди». Он точно принимал выписанные ему таблетки, пусть и не всегда для этого были причины. И, по его собственному признанию, он когда-то выкуривал по несколько косяков в день.
Но в противоположность к двойственному изображению Леджера в прессе и существующим дебатам вокруг этого, приём наркотиков никоим образом не сказывался на истории «хорошего Хита». Некоторые различия между хорошими и плохими лекарствами и между положительным и отрицательным поведением звезды, затемняют тот факт, что, скорее всего, не было никакого плохого Хита Леджера. Ему жилось бы лучше, веди он себя плохо, не будь он так любим публикой. Человек, сидящий на наркотиках, является невыносимым говнюком. А, говоря без преувеличений, мало кто помнит такого Леджера.
Продюсер, работавший с Хитом на «Горбатой горе», говорит: «Уже после знакомства с ним было понятно, что он особенный – и как актёр и как человек. Его любили все, в прямом смысле». Частично это было из-за смелого решения согласиться на роль неотёсанного мужлана и ковбоя-гея Энниса Дел Мара («Все забыли, сколько храбрости требовалось, чтобы сыграть эту роль», - напоминает продюсер). Частично из-за впечатления, как говорит Хэйнс, «воистину ищущего человека и настоящего исследователя», вечно примеряющего на себя разные личины. Частично из-за своего поведения на площадке – он держался вдалеке от шофёров и трейлеров, предпочитал скейтборд джипам и работал с группой во время подготовки к сцене. И ещё частично его неприятие атрибутов и внимания Голливуда: он пытался жить, как обычный артист.
«Хит был не такой как все», - говорит Хэйнс. «Судя по его работам и тому, каким его видели люди, мы считаем, что он не заслуживал такой смерти».
Странное дело, но, учитывая количество папарацци, «друзей», барменов и владельцев мобильников с камерами в городе, не существует точных данных о последних 24 часах жизни Леджера. В последний раз перед смертью его видели в воскресенье в Beatrice Inn. На лице актёра красовалась лыжная маска – то ли в попытке остаться неузнанным, то ли в качестве знака серьёзных проблем с психикой.
Леджер не скрывал свою бессонницу, стресс или плохое здоровье. У него был перерыв от съёмок в «Воображариуме», от холодной, промозглой лондонской погоды. Он мотался в Нью-Йорк и обратно, из одного часового пояса в другой, скучая по дочери, находясь в своём обычном творческом возбуждении и шлялся по городу в предрассветные часы. В ночь своей смерти он, возможно, страдал от любой комбинации депрессии, панической атаки, бессонницы, воспаления лёгких, наркозависимости и (или) постнаркотической ломки. Точно известно одно: он переживал это в одиночестве.
6 февраля, за 3 дня до кремации тела Леджера, представитель судмедэкспертов Нью-Йорка вынес предполагаемый эпилог к его истории: «Мистер Леджер умер в результате острой интоксикации организма, вызванной общим эффектом оксикодона, гирокодона, диазепама, темазепама, алпразолама и доксиламина. Мы пришли к заключению, что смерть наступила в результате несчастного случая, от неправильного приёма предписанных ему медикаментов».
В качестве последней главы идёт повествование в духе «Уильям Берроуз пишет как Льюис Кэрролл»: все попытки найти логику сбивают с толку. Ксанакс, Валиум, Унисом, Ресторил, Викодин, Оксиконтин – два типа антидепрессантов, два вида снотворного, два вида обезболивающего, да такого калибра, что предписывают раковым больным. От такого у кого хочешь наступит острая интоксикация. И если этот кто-то умрёт, то умрёт он, конечно же, от острой интоксикации. Разумеется, это был несчастный случай – так же как пьяница вылетает на машине с пирса. Или как передоз героина.
Родители Леджера указали фармацевтическое происхождение лекарств в качестве доказательства, что их сын стал жертвой обычной смеси выписанных таблеток. «Сегодняшние результаты положили конец слухам», - написали они в своём заявлении. «Несмотря на то, что он не превысил дозировку лекарств, сегодня нам стало известно, что комбинация медикаментов, выписанных врачами, оказалась смертельной для нашего мальчика».
В финале официальная причина смерти Хита Леджера была очерком токсикологического характера – мастерски расплывчатым, одни факты и так мало ответов. Мы можем прочитать его как заблагорассудится. Как и его жизнь.
Статья из журнала "Караван историй" выпуск №7, 2008г.
Хит Леджер: Возвращение домой.
"Войдя в номер, Хит прямо у порога сбросил на пол мокрую куртку, прошел в спальню и плашмя упал на кровать. После двенадцати часов непрерывных съемок просто рухнул без сил, словно загнанная лошадь.
Покрывало, безупречно ровно положенное горничной, пахло стиральным порошком. Запах был слабым, но невыносимо назойливым. Он немедленно проник в воспаленные больные легкие, вызвав приступ кашля. Хит сел на кровать, отдышался. Почему, черт возьми, во всех отелях, даже самых дорогих, постели пахнут одинаковой химической дрянью? От нее совершенно невозможно уснуть. Хит вспомнил, как легко засыпалось дома под уютный запах теплого молока, который оставался после Матильды, с большой неохотой выбиравшейся по вечерам из родительской кровати. “Дома”. Пора от этого слова отвыкать. Нет у него никакого дома. Когда-то давно, в детстве, пока не развелись родители, был дом. И совсем недавно - был. Настоящий, облюбованный, родной до каждой наспех нацарапанной записки, прикрепленной к холодильнику магнитом, купленном в соседнем супермаркете. Почти три года был у него такой дом, похожий на сотни других семейных домов в непритязательном Бруклине. Теперь его нет.
Хит резко встал, шагнул к окну и рванул ручку рамы. Ночь обдала запахом январской лондонской сырости. Новый приступ кашля, на этот раз долгий и мучительный, выгнал его из спальни в столовую. Здесь Хит, непереставая кашлять, вытряс сумку, валявшуюся в кресле, нашел флакон с лекарством. Плеснул в стакан сока и запил пару цветных болеутоляющих таблеток.
Хит сидел, сгорбившись в кресле, и прислушивался к тому, как все тело наливалось знакомой уже тяжестью. Эта бесконечная изматывающая пневмония надоела до черта. Вот приедет в Нью- Йорк - и сразу начнет лечиться. В следующую пятницу в Канаде начнется новый блок съемок, и Хит обещал Терри прилететь в Ванкувер здоровым и бодрым. Терри Гиллиам, в прошлой жизни наверняка шаман и фокусник, в двадцатом веке родился кинорежиссером и придумал занятное кино с чудесами и превращениями. Как раз такое, в съемки которого можно нырнуть с головой, работать круглые сутки и не вспоминать ни о чем. О том же Бруклине, например, где никогда не бывает такой промозглой зимы, о бывшем доме Хита, где живут теперь совсем чужие люди. Там сейчас наверняка идет другой снег. Не это суетливое лондонское крошево , подгоняемое мерзким ветром. Там, в уютном, основательном Бруклине, Куда Хиту уже никогда не вернуться, снег падает тихими хлопьями, которые вспыхивают разноцветными искрами в свете уличных фонарей. Совсем как два года назад - той ночью, с которой все и началось.
Снег пошел еще днем. Медсестра, навещавшая трехмесячную Матильду, предупредила: ” Готовьтесь к бессонной ночи. Дети почему-то всегда плохо спят, когда идет снег”. Хит и Мишель переглянулись: ночь и без того обещала быть бессонной. На другом конце Америки в Лос- Анджелесе, должны объявить номинантов на “Оскар”. Наутро Хит Леджер и Мишель Уильямс, снявшиеся в прогремевшем, как выстрел из ковбойского кольта, фильме “Горбатая гора”, проснутся либо звездами, либо обычными знаменитостями, как и раньше. Между этими двумя статусами - огромная пропасть, которую многим в Голливуде так и не удалось преодолеть за всю жизнь.
Раскапризничавшаяся Матильда заставила их забыть обо всех прочих статусах, кроме родительского. Она то хныкала, то кричала во весь голос, то жадно хватала материнскую грудь, то вертела головой, отказываясь от пищи. При этом так упрямо выставляла крошечный, но до смешного похожий на отцовский подбородок, что Хит, глядя на нее, не мог не удержаться от улыбки. Зато Мишель было не до смеха. К часу ночи она валилась с ног от усталости и засыпала на ходу. Пришлось прибегнуть к последнему, но безотказному средству: вывезти Матильду на улицу. На свежем воздухе под мерное покачивание коляски она затихала в два счета. Хит отправил спать Мишель, которая скользнула по его щеке благодарным полусонным поцелуем, а сам тщательно одел Матильду и вышел на неширокую улицу, разделявшую два ряда солидных семейных домов.
На улице не было ни души. В длинной череде домов горели только несколько редких окон. Снег падал тихими хлопьями, вспыхивал разноцветными искрами в свете уличных фонарей и мягко скрипел под ногами. Хит в сотый раз за вечер взглянул на дисплей мобильного телефона: Энг обещал прислать сообщение, как только что-нибудь узнает. Очень вероятно, что любимцу Голливуда Энгу Ли список оскаровских номинантов станет известен раньше, чем журналистам. Но пока дисплей был пуст.
Матильда завозилась в коляске, и Хит беспокойно наклонился над малышкой, приложился губами к крошечному носику. Да нет, все в порядке. Нос и щеки не замерзли, только раскраснелись от легкого мороза, а под меховым мешком-комбинезоном тепло, как дома. Наверное, просто приснилось что-то. Вот она уже и успокоилась, засопела ровно и старательно. Хит глубоко вздохнул, ощутив, знакомый уже прилив нежности к спящей в коляске девочке. Только с ее появлением на свет он по-настоящему избавился от страха одиночества, преследовавшего его с детства. Теперь у него есть родной человек, в жизни которого его, Хита, никто не сможет заменить. У родителей есть другие дети, у подруг и друзей, как это ни больно, могут появиться новые привязанности, но для Матильды он всегда будет единственным, потому что вторым отцом обзавестись невозможно. А уж о том, чтобы эта девочка любила своего отца, он позаботится, потому что сам любит ее больше всех на свете. Вот чуть-чуть подрастет, и они поедут в Австралию. Там он покажет ей океан - не такой мирный, как здесь, в Калифорнии, до оскомины похожий на специально выстроенные декорации к “Спасателям Малибу”, а настоящий, непредсказуемый. Еще лет через шесть-семь он свозит ее в школу, которую окончил десять лет назад. Конечно, “Guilford Grammar” - закрытая школа для мальчиков, и Матильде там, по большому счету, делать нечего. Но уж очень хочется показать и знаменитый на всю Австралию старинный собор, и овечью ферму, и конюшню с породистыми лошадьми, и мягкий берег реки, протекающей через просторное школьное поместье. Не откажут же бывшие наставники в такой экскурсии знаменитому выпускнику и правнуку сэра Фрэнка Леджера, знатного мецената, не жалевшего денег для учебных заведений Перта и его окрестностей? Не станут же они вспоминать, что ныне всемирно знаменитый актер, а в прошлом лучший спортсмен школы ушел из нее, матерясь и хлопнув дверью?
Десять лет назад Хит действительно буквально сбежал из “Guilford Grammar”, проклиная школу, на чем свет стоит. Но потом не раз вспоминал ее с благодарностью. Здесь его научили, например, танцевать. Дело шло так удачно, что вскоре он стал кем-то вроде капитана танцевальной команды, и поставленные им номера принесли школе победу в национальном конкурсе. Всего через три года пластику и профессиональную подготовку юного актера по достоинству оценили голливудские продюсеры. В школе Хита научили легко, с особым военным шиком держаться в седле, и во уже восемь лет он чуть ли не в каждой картине носится верхом без дублера. А ежедневные тренировки по хоккею на траве приучили тело к физическим перегрузкам, неизбежным на современной съемочной площадке. Наконец, именно в школьных театральных постановках Хит впервые почувствовал ни с чем не сравнимое наслаждение творчества. Это сейчас он знает, какое опасное ремесло он себе выбрал. Сейчас, когда безнадежно отравлен соблазном перевоплощения, когда подошел вплотную к волшебному омуту актерства и даже заглянул в его глубину. После “Горбатой горы” он может действительно называться актером, а не одним из голливудских топ-красавчиков, каким Хита хотели бы видеть продюсеры, неплохо нажившиеся на редкой “фактуре” в начале его карьеры. Тогда, в школе, ничего в актерской профессии он, конечно, не понимал. Но выходя на сену и пьянея от настороженной тишины зала, ловившего каждое его движение, Хит интуитивно чувствовал, что ему разрешено приблизиться к тайне, о которой многие и понятия не имеют.
Ему аплодировали, его хвалили, с ним все хотели дружить: вокруг него всегда было много людей, и в школе Хит почти никогда не испытывал вязкого, как тяжелый сон, страха одиночества. Этот страх, в котором он признавался только очень немногим близким людям, поселился в нем после того, как развелись родители.
Развелись они неожиданно и непонятно для окружающих, как это обычно бывает с благополучными семьями. Жили себе и жили много лет в просторном красивом доме, в достатке и благополучии. Семейные пикники за городом, детские праздники с тортом и бумажными колпаками на домашнем газоне - все как у людей. А потом вдруг оказалось, что мечтательной учительнице французского и брутальному преуспевающему горному инженеру, в прошлом известному гонщику, невыносимо жить под одной крышей, потому что они совершенно разные люди.
Психоаналитики несколько месяцев получали от мистера Леджера чеки с немалым количеством цифр, подписанные твердым росчерком, и упорно бились над задачей сохранения уважаемой семьи. Пока, наконец, Салли и Киму Леджер не стало окончательно ясно без всяких психоаналитиков: задача решается в одно действие, которое называется “развод”.
Как предписывали условия развода, отец и мать имели равные права на проживание сына. То есть у Хита вместо одного дома вроде бы появилось два. В том и другом его наперебой баловали, как единственного мальчика в разросшихся, но безнадежно “девчоночьих” семьях родителей. Он весело болтал, возился с новорожденными сестренками.. Но именно тогда у него появилась привычка нервно и беспорядочно дергать руками, как марионетка в руках пьяного кукловода. Ни разу Хит не сказал родителям о том, как страстно ему хотелось вместо двух домов иметь один - настоящий.
Когда хит бывал у отца, его неудержимо тянуло хвастаться и расписывать в самых радужных красках свои успехи. А отца эти рассказы неизменно “заводили”, и он немилосердно критиковал сына. Это была такая “дуэль с подтекстом”: каждый говорил не о том, что на самом деле имел в виду. Хит как будто хотел сказать: вот какой я хороший, а ты - плохой, раз бросил меня. Нападки Кима были защитой и нападением одновременно: не тебе меня учит! И вовсе я тебя не бросил, раз беспокоюсь о твоем будущем!
На следующий день после окончания школы в доме отца состоялся один из таких разговоров-дуэлей. Началось все с того, что Хит в очередной раз пустился расписывать свои театральные подвиги. Сводные сестры слушали его раскрыв рот, а Хит вызывающе хвастался тем, что режиссер городского театра обещает ему главную роль, и что кастинг- директор одной телекомпании, снимавшей сериал на пляже, сказала, что у него отличные данные, и что.
Отец не дал ему закончить. Он, постепенно закипая, заговорил о том, что актерство - не профессия для настоящего мужчины. Если у Хита нет способностей к бизнесу, как у деда и прадеда, или к точным наукам, как у отца, то пусть займется хотя бы профессиональным спортом. И хоккеист, и гонщик из него мог бы выйти неплохой: этим тоже можно заработать немалые деньги. Но Хит, похоже, ничем не способен заняться всерьез! А потому ничего путного из него не выйдет. И если Хит думает, что отец позволит ему “торговать лицом”, причем, конечно же, за гроши. Хит выскочил из отцовского дома, бросив на прощание, что ничьего позволения или благословения ему не нужно и со своей жизнью он разберется сам!
Не останови его в тот день тренер хоккейной команды, может быть, Хит задержался бы в родном городе еще на несколько лет, если не навсегда. Но тренер перехватил Хита, когда тот парковал на школьной площадке свой “Фольксваген”, и попросил зайти для серьезного разговора.
Разговор оказался настоящим дежавю: Хит должен бросить все это баловство с театром и всерьез заняться спортом. Школа закончена, а что дальше? Ну не в актеры же идти, в самом деле? Нет, Хит должен понять, что такими способностями к хоккею, как у него, не разбрасываются. Он должен. Что еще он должен самому себе, Хит дослушивать не стал. Из дверей школы он выбежал, матерясь и хлопнув дверью.
Ночью того же дня молодой человек по имени Тревор Ди Карло узнал от своего давнего друга Хита Леджера массу интересных вещей. Оказывается, если вытрясти из карманов всю их общую наличность, то ее обязательно хватит на бензин и на еду, чтобы доехать до Сиднея. Это около тысячи километров. Устроиться на работу и снять жилье двум таким молодцам, как они, конечно же, не составит труда. А если в Сиднее прийти на кастинг по объявлению, которых полным-полно в тамошних газетах, то их наверняка возьмут в какой-нибудь сериал. А если их возьмут, то. Что будет дальше, Хит еще не придумал, но он точно знает, что Тревор будет последним дураком, если будет сидеть на краю земли, в Перте, и не попытает вместе с ним счастья в самом большом городе Австралии.
Сдвинув на затылок бейсболку, Тревор задумчиво почесал макушку и сказал, что остаться дураком в родном городе - не самая большая беда. Этим его не испугаешь. Хит - другое дело. У него талант, ему нужно быть там, где его оценят. Но зачем ему-то ехать в Сидней? Хит отвел глаза: “Я тебя прошу, Тревор. Ты же знаешь. Я один не смогу”. Из Перта они выехали на следующее утро - очень рано, пока не наступила жара.
Хит посмотрел на часы: почти час прошел, пора заканчивать прогулку и поворачивать к дому. Он осторожно развернул коляску. Погремушка в виде кенгуру неожиданно громко тренькнула в морозной тишине. Хит отцепил ее от коляски и спрятал в карман. Эту погремушку Матильде подарил Джейк Гилленхаал, ее крестный отец. Наслушался рассказов Хита об Австралии и заочно влюбился в его страну. Джейк был первым американцем, искренне заинтересовавшимся родиной Хита. Другие, даже считающие себя образованными, свысока любопытствовали: держит ли Хит у себя на ранчо кенгуру и что означает имя Хитклифф в переводе на английский? Когда Хит отвечал, что в городе кенгуру не бывает, а Хитклифом звал героя “Грозового перевала”, которым зачитывалась мама в юности, собеседники искренне удивлялись - разве в Австралии есть города? “Грозовой перевал”? Роман Эмили Бронте? А кто это?
Джейку про английскую литературу не нужно было ничего объяснять. Он сам рассказывал Хиту много такого о литературе и искусстве, чего выпускник “Guilford Grammar” и не подозревал. Все-таки ему здорово повезло, что роль второго ковбоя в “Горбатой горе” досталась именно Джейку - интеллигентному, тактичному и смелому. С кем-нибудь другим он вряд ли справился бы. С тех пор как вышел фильм, не было дня, чтобы Хиту не звонил какой-нибудь взволнованный парнишка непростой сексуальной ориентации и, запинаясь, интересовался: ну признайтесь, вы же с Джейком влюбились друг в друга? Вы так обнимались на премьере. Как ни жаль Хиту этих ребят, но приходилось объяснять, что обнимались они как боевые товарищи после победы. В таком кино сняться - это все равно что выиграть военное сражение. Телефонные парнишки обычно скисали, но на всякий случай все же интересовались: и что же. совсем. никогда? Увы! Все самое главное в жизни Хита зависит от женщин. Какая тут уж однополая любовь!
Однажды, репетируя перед съемками сложную сцену, которая никак не получалась у Хита, Джейк вошел в раж и сказал: “Смотри на меня и представляй, что я - твоя первая любовь, понял?” Хит тогда смеялся до слез. Очень уж был не похож небритый, прокопченный бутафорским дымом Джейк на утонченную красавицу Лизу Зейн, партнершу по костюмному сериалу “Рев”, в котором зеленый, как весенняя трава, Хит сыграл кельтского принца.
Хит тогда был не просто самонадеянный - он был наглый. Всего год прошел с тех пор, как они с Тревором приехали в Сидней, а он уже сыграл пару заметных ролей в подростковых сериалах, и вот, пожалуйста, - главная роль, принц! Уже и девчонки дежурили возле дверей дома, и далеко не всех своих фанаток Хит игнорировал. Лизе тогда исполнилось 34. Хиту - 17. Но любой из его юных поклонниц со всеми их попками, глазками и тугими короткими маечками было ох как далеко до пленительной неторопливо Лизы, от одной улыбки которой Хита буквально бросало в дрожь. Недолго думая, он рассказал о любви к ней в телевизионном интервью, заявив о своих чувствах на всю Австралию. Пораженная тинейджерская фан-тусовка взвыла от горя, а Хит замер в ожидании ответа. Он не заставил себя ждать: очаровательно улыбаясь в камеру, Лиза сообщила, что если ей придет охота кормить кого-то с ложечки и менять слюнявчики, она родит ребенка и не станет прибегать к сомнительным услугам всяких юных дарований.
Недаром Хит провел все детство в обществе мамы и многочисленных сестер: он и в семнадцать лет уже неплохо разбирался в женщинах. В отличие от возмущенных фанаток Хит отлично понял, что означает ответное интервью. В тот же вечер он заявился к Лизе, не дожидаясь приглашения. Они еще довольно долго морочили публику, изображая в прессе юного влюбленного рыцаря в неприступную прекрасную даму. Только много месяцев спустя, когда их роман благополучно закончился, Лиза призналась, что мальчика с необыкновенно звучным , волнующе-глубоким голосом она заметила в первый день его появления в съемочной группе. С тех пор этот голос слышался ей повсюду, пока наконец не раздался на пороге ее дома.
Едва только Хит, снявшись в “Патриоте” и “Истории рыцаря”, был провозглашен надеждой Голливуда, недремлющие таблоиды оповестили публику о пристрастии Хита Леджера к женщинам намного старше его, снабдив эту весть разнообразными комментариями, из которых самые скромные маскировались под фрейдистско-психологические. К тому времени стали известны многие его увлечения, в том числе и веселый роман с тридцатичетырехлетней Хизер Грэм, начавшийся в нарядно-пряничной Праге, где оба одновременно оказались на съемках. Да они и не старались его скрывать, потому что не придавали серьезного значения той сексуально-развлекательной “культурной программе”, которую устраивали себе в свободное время от съемок. Всем, кто общался с Хитом в то время, казалось, что он вообще ни к чему не относится всерьез. Слава, деньги, благосклонность Голливуда накатили разом, как неожиданно высокая волна, на которую ему удалось взлететь без особого труда. Этот головокружительный беззаботный взлет обещал быть бесконечным: казалось, Хита он вполне устраивает. Но когда сводная сестра Кейт, обеспокоившись очередным увлечением Хита зрелой красавицей, осторожно завела с ним разговор на эту тему, он ответил неожиданно серьезно: “Все дело в том, что не так стыдно уткнуться в колени взрослой женщине, если тебе страшно.” А ему бывало страшно в то время, и даже очень. Чем больше становились афиши голливудского массового продукта, в котором тогда снимался Хит, тем яснее он понимал, в какой мыльной пузырь угодил. Продюсеры будут раздувать этот пузырь под названием “Хит Леджер”, втягивая его в новые и новые проекты, где требуется открытый взгляд, сногсшибательная улыбка, отличная фигура и сексуальный голос. Этот бойскаутский набор юного покорителя Голливуда хватит еще на несколько лет. А что потом? А потом мыльный пузырь лопнет и Хит останется не у дел, одинокий и никому не нужный. Не надо долго напрягать память, чтобы вспомнить сотни имен таких бойскаутских, заблудившихся в голливудских джунглях.
Однажды Хит проговорился о своих страхах Мелу Гибсону, который испытывал к юному земляку почти отеческие чувства: Хит очень гордился тем, что как-то раз в знак высшего доверия Мел разрешил ему сводить в ресторан свою единственную дочь. Мел выслушал его до конца и даже, к удивлению Хита, угадал кое-какие подробности, о которых он сам не решился говорить. Например, о том, что огромная, в пятнадцать этажей, афиша, изображающая Хита в рыцарских доспехах, вызывает у него желание спрятаться куда-нибудь в подвал и там биться головой об стену. Актеру, пережившему несколько сиквелов “Безумного Макса”, такое желание очень знакомо. И как же Мелу удалось со всем этим справиться, как удалось стать Мелом Гибсоном, символом современного Голливуда? “Мальчик, у меня тогда уже была семья, дети. А когда у тебя есть семья и дети, тебе ничего не страшно. Справишься с чем угодно”.
Хит задумался над словами Мела.Дети.У него они тоже будут. Когда-нибудь. Потом. Пока Хит к этому совершенно не готов.
Хит подвез коляску к самому крыльцу дома и осторожно вынул из нее Матильду. Она сладко зевнула, открыла фамильные карие глаза, похожие на маленькие вишни, взглянула на отца и - улыбнулась. Хит растроганно прижался к щеке девочки Да, прав был Мел. Такая улыбка способна развеять любые страхи.
В том, что Мел Гибсон был прав, Хит убедился еще до рождения Матильды. Год назад, безнадежно застряв в пробке, они с Мишель спустились в метро, чтобы доехать из Бруклина на Манхэттен. Смеялись, болтали, о чем попало. Вдруг Мишель посерьезнела и быстро, словно боясь, что ее перебьют, проговорила: “Хит, я должна сказать тебе что-то важное. У наc будет ребенок”. Хит вскочил, пробежал, размахивая руками, в конец полупустого вагона и снова вернулся, провожаемый удивленными взглядами попутчиков. Он сидел, слушая стук колес на стыках рельсов, и под этот мерный стук в его душе наступает спокойный и размеренный порядок. У нас будет ребенок. Все остальное не важно.
Мишель обеспокоено заглянула ему в лицо снизу вверх : “Что же ты молчишь? Ты не рад?” Хит обнял Мишель и принялся целовать ее под веселые возгласы и аплодисменты всего вагона.
Разомлевшая от домашнего тепла Матильда заснула у него на руках, не допив молоко из бутылки. Хит уложил ее в кровать и тихо прошел в кабинет, где, свернувшись калачиком на диване, спала Мишель. Серьезное лицо с насупленными бровями, чуть припухшие, почти детски губы. Мишель выглядела сейчас так же, как в первый день их знакомства, когда Энг Ли пригласил актеров для обсуждения сценария будущего фильма. Хит тогда поднимался по лестнице и услышал голос Энга за спиной. “А кем вы, Мишель, хотели быть в детстве” - “Боксером-тяжеловесом. Я мечтала победить Майка Тайсона” Хит заинтригованно обернулся. Невысокая хрупкая девушка смотрела на него большими серыми глазами из-под чуть двинутых бровей.
Незадолго до этой встречи Хит последний раз поссорился с Наоми Уоттс. За те два года, пока они играли в семейную жизнь , ссор было много - шумных, слегка показных, с битьем посуды и бурным примирением в постели. С Наоми вообще скучать не приходилось. Чего стоит та драка, которую она устроила в ночном клубе! Конечно, с хамоватым охранником Хит разобрался бы и без ее помощи. Но утонченная муза Дэвида Линча так лиха утюжила сумочкой того тупого вышибалу, что у Хита просто не хватило духу ее остановить. Так вот, Наоми, перебрав всех его прежних подруг, вывела, как она говорила, “формулу девушки Леджера”. Согласно ее выводам это должна быть заводная блондинка без склонности к интеллектуальным занятиям и лет на десять старше Хита. Он тогда очень веселился, порадовавшись, точность формулировок. “Дорогая, но это же твой точный портрет! Может быть, мне уже остановиться и больше никого не искать?” Наоми вдруг посерьезнела и невесело усмехнулась. “Остановишься ты не на мне. Я же про “девушку” говорю, не про жену. А она у тебя будет совсем, совсем другой.” Мишель действительно оказалась абсолютно не похожей на “девушку Леджера”. Вот разве что блондинка. Все остальное - с точностью до наоборот. На год моложе, поклонница Воннегута и Достоевского. Мишель не обладала тем пикантно-возбуждающим шармом, которым отличались прежние “девушки”. Строго говоря, ее даже нельзя было назвать красавицей. Но когда Мишель впервые вышла наутро из номера Хита, а следом появился он сам, ошалевший от ее неожиданных достоинств, Джейк взглянул на его счастливую физиономию и серьезно произнес: “Завидую.”
Она и в их общей профессии разбиралась гораздо лучше, чем Хит, беспрерывно снимавшийся почти десять лет. У него многое получалось стихийно, на озарении, а она методично выстраивала роль. Для него актерство было страстным увлечением, к которому он взлетел на океанской волне своего таланта, а для нее - обдуманным делом всей жизни.
Но главное достоинство Мишель Хит оценил только после того, как закончился съемочный марафон и они, поселившись в Бруклине, стали неторопливо ждать появления Матильды. Он вдруг осознал, что впервые за много лет встретил женщину, с которой чувствовал себя спокойно и защищённо.
Конечно, сейчас, с рождением Матильды, Мишель придется отказаться от многих своих честолюбивых планов. Ну, ничего, Мишель такая умница, она не может не понимать, что, будучи мамой, “победить Майка Тайсона” невозможно. Хит нагнулся, чтобы поцеловать спящую Мишель, но вдруг оглушительно зазвенел телефон на ее подушке. Еще один запел в кармане у Хита. Застучала, принимая гостей, “аська” на мониторе включенного компьютера. Мишель проснулась, вскочила на ноги и, ни слова не говоря, подбежала к телевизору. Экран заполонила сияющая телеведущая. “В номинации “Лучшая мужская роль” - Хит Леджер. В номинации “Лучшая женская роль второго плана” - Мишель Уильямс.” - Началось. - Мишель прошептала это одними губами, не отрывая взгляда от телевизора.
В номере раздался звонок внутреннего телефона. Хит с трудом поднялся из кресла, взял трубку. Угодно ли мистеру Леджеру, чтобы портье разбудил его утром, перед отъездом? Да, угодно. Мистер Леджер очень плохо спит. Мистер Леджер даже принимает лекарство от бессонницы. Веселенькие такие разноцветные таблеточки, знаете? Всем хороши таблеточки, только почему-то начинают действовать только наутро. И всего на пару часов. Мистер Леджер очень боится оставаться один и потому пьет еще какую-то разноцветную дрянь, которую ему прописал знаменитый американский доктор, обклеенный медицинскими дипломами, как пластырями от чирьев!
В трубке на несколько секунд повисла тишина. Потом осторожно поинтересовались: у мистера Леджера будут еще какие-то распоряжения? Волна раздражения ушла так же внезапно, как и накатила. Хит устало пробормотал: нет, больше никаких. Просто разбудите за два часа до самолета. Спасибо.
Хит прошел к бару, вынул бутылку виски. Кажется, этот англичанин, обнаруживший у него воспаление легких, говорил, что алкоголь нельзя принимать одновременно с обезболивающими? Или можно? В этих назначениях сам черт ногу сломит. За три года он привык, что все рекомендации врачей контролировала Мишель. Она все записывала, все раскладывала по флаконам. В аптечке всегда царил идеальный порядок. Как и во всем доме. Мишель тщательно следила за тем, чтобы все всегда было на своих местах, и Хит охотно ей повиновался. Конечно, а как же иначе? Раз у них есть дом, значит, в нем всегда должен быть порядок.
Надежный, как ему казалось, порядок их семейной жизни начал разрушаться на следующий день после объявления номинантов на “Оскар”. Это произошло, конечно, не сразу. Но первые “звонки” прозвенели уже тогда, в феврале.
Мощная волна успеха подхватила Хита с такой силой, о которой он прежде и не знал. Агент и пиар-менеджер старались оградить Хита от ненужных контактов, но продюсеры, сценаристы, оголтелые фанаты и журналисты все равно выясняли номера чуть ли не каждую неделю меняющихся телефонов. Папарацци пытались дежурить у дверей дома, и только тогдашние невиданные нью-йоркские снегопады избавили Хита и Мишель от этой напасти. К самой церемонии вручения “Оскара” Хит был “накручен” так, что, сидя в зрительном зале, едва сдерживался, чтобы не начать размахивать руками по своей старой привычке. Если бы не Мишель, которая сидела рядом, сохраняла абсолютное спокойствие, он бы , наверное, вскочил и принялся бегать в проходах между кресел.
Во всей этой суматохе Хит как-то не придал значения тому, что почти такая же круговерть происходит вокруг Мишель. Что она тоже ведет переговоры с агентами и продюсерами, что только положение кормящей матери практически исключает все сиюминутные предложения.
“Оскара” им не дали, и Хит был этому почти рад. Волна успеха под ногами стала послушнее. Уже можно было держать равновесие и оглядываться по сторонам. Можно принять интересное предложение сняться в непростом фильме о Бобе Дилане. Вот и для Мишель в нем есть небольшая роль. Несмотря на то, что пришлось нанять постоянную няню и домработницу, от присутствия которых дом стал немного чужим, хит с удовольствием снова оказался на съемочной площадке вместе с Мишель. В перерывах между съемками Хит и Мишель мечтали, как снова поедут в их любимую Италию, будут купаться в море по ночам, пить красное вино и выберут себе дом, в котором поселятся навсегда.
Но про Италию пришлось забыть. Хит отправился сниматься в независимом проекте в Австралию. Мишель выстроила в очередь режиссерские предложения от Спайка Джонса, Марселя Лангенеггеря, Вуди Аллена.За год с Мишель и Матильдой Хит виделся всего несколько раз. В редкие приезды в Нью-Йорк дом в Бруклине обычно встречал его невыносимой пустотой. Хит выходил по ночам на улицу и часами бродил по дорожкам ближайшего парка, только чтобы не оставаться одному. Иногда тоска по “девочкам” становилась такой невыносимой, что Хит каждую минуту звонил Мишель, просил приехать, умолял, угрожал. Иногда даже плакал. Мишель старалась отвечать на все эти бесконечные звонки как можно спокойнее. Она часами разговаривала с Хитом по телефону, ей почти всегда удавалось его успокоить. Бывало, он засыпал под ее голос где-нибудь в уголке съемочного павильона в обнимку с игрушкой Матильды.
Хит взглянул на бутылку: осталось меньше трети. Ну, нормально. Значит, есть надежда, что весь этот коктейль из разноцветных таблеток “заработает” и вскоре удастся заснуть. Нет, надо что-то с этим делать. Все-таки четыре месяца бессонницы и затяжная пневмония - это чересчур даже для его железного здоровья. Вот снимут с Терри “Имажинариум”, и нужно будет податься куда-нибудь на хороший курорт.Только не в Перт. Не хочется ни расспросов, ни сочувствия. Лучше в Италию. Нет, только не в Италию! Черт, ему и подать я-то некуда! Везде наткнешься на воспоминания о Мишель. Хит, застонав, стукнул стаканом об стол. Как она могла разрушить, да, именно разрушить их семью, лишить его такого долгожданного дома! Все эти разговоры о творчестве, о самореализации, которыми она пыталась оправдаться, - все это чушь полнейшая! Она еще девчонка и не понимает, что нигде, кроме семьи, не сможет реализоваться по-настоящему. Можно сниматься раз в три года, если уж очень захочется. Славу, деньги - все это Хит заработает за двоих, ему только нужно знать, что у него есть дом, где его всегда ждут.
Хит все это говорил, кричал ей тогда, в июле, в последний раз меряя шагами госитную их бруклинского дома. Еще говорил, что хочет много детей, как у Мела Гибсона, а им даже некогда завести этих детей!
Мишель тогда впервые подняла на него глаза и тихо, но твердо произнесла: “Мел женат не на актрисе”.
Больше говорить было не о чем.
Теперь у него нет дома. Есть огромная полупустая квартира на Манхэттене с красным бархатным диваном, как в борделе. Есть номера в лучших отелях всех мировых столиц с покрывалами, невыносимо пахнущими стиральным порошком. А дома - нет.
Наутро в номере лондонского отеля раздался звонок телефона. После пятого или шестого звонка Хит снял трубку и, с трудом ворочая языком, поблагодарил портье за то, что его разбудили.
По дороге в аэропорт, придя в себя после холодного душа и нескольких чашек кофе, хит распланировал по телефону все пять дней, которые ему предстояло провести в Нью-Йорке: договорился о визите к врачу по поводу пневмонии, вызвал массажистку. Уезжая из этого насквозь промозглого города, Хит чувствовал себя гораздо лучше, чем накануне. В конце концов, все не так плохо. Ему только двадцать восемь, у него есть удивительная дочь, с которой он хоть редко, но все же видится. У него есть дело, которое ему не изменит. И с Мишель, возможно, удастся помириться. Может быть, ей просто нужно утолить этот голод по работе, который накопился за время беременности? Скоро у Мишель закончатся съемки в Швеции, а следующий ее фильм будет сниматься в Нью-Йорке. Вот и отлично! Тогда они встретятся и поговорят, и все у них будет хорошо. Ничего, он еще поймает свою волну и порадуется каждой клеточкой океану жизни.
Через три дня в квартире на Манхэттене, Хита Леджера уже не смог разбудить никто."
Первой ролью австралийца Хита Леджера был ослик в рождественской постановке, а последней – Казанова в одноименном фильме Лассе Хальстрема, выходящем на неделе в прокат. Впрочем, это не главные его работы. Остап Кармоди описал стремительную эволюцию нового голливудского секс-символа, стремящегося к серьезным драматическим ролям.
Когда Лассе Хальстрема спрашивают, почему на роль Казановы в своем фильме он выбрал Хита Леджера, режиссер отвечает, что мужчин с таким обаянием в современном кино очень мало. И это правда – австралиец Леджер действительно один из самых сексуально привлекательных молодых актеров. Подтверждение тому – огромная армия его поклонниц. Но это лишь первая часть ответа. Подумав, Хальстрем добавляет: «К тому же он показал себя прекрасным соавтором. У него были идеи. Я не ожидал заполучить на съемочную площадку еще одного творческого человека». Эти слова – не просто дежурный комплимент Леджеру. Высокий, статный и загорелый австралийский красавчик, которому, казалось, самой судьбой было уготовано стать еще однои симпатичной мордашкой, в последние годы показывает себя исключительно одаренным драматическим актером. Но при этом и не расстается с амплуа секс-символа. Его карьера только начинается, но голливудские букмекеры уже считают его самым вероятным претендентом на получение «Оскара» за 2006 год. Правда, за другой фильм – гей-драму Энга Ли «Горбатая гора».
Питер Пен и велосипедист
Хитклифф Эндрю Леджер родился 26 лет назад в Перте, Австралия. Играть он начал уже в детском саду: в рождественской постановке ему доверили изображать овечку и ослика. Но всерьез об актерской карьере Хит задумался, лишь когда ему исполнилось десять. Воодушевленный примером старшей сестры, игравшей в театре, он тоже поступил в актерскую студию. Его первой ролью был Питер Пэн. «Мне очень понравилось играть, – вспоминает он, – я просто хлопал ресницами и даже получал за это какие-то деньги». Занятия актерским мастерством Леджер совмещал со спортом. Он играл в хоккей на траве и был одним из лучших юных игроков Австралии. Но ближе к концу школы хоккей и театр начали мешать друг другу. Когда Леджеру исполнилось 17, он с приятелем пересек всю Австралию – 4000 километров – на машине, проделав путь из Перта в крупнейший город страны – Сидней, чтобы попробовать себя в кино. В кармане у него было 69 центов. В Сиднее Хит мыл машины, пока ему не предложили роль в молодежной комедии «Блэкрок». Роль была небольшой, но Леджер запомнился продюсерам, и скоро его позвали в сериал о молодых олимпийцах «Пот». Он мог выбрать из двух персонажей – пловца и велосипедиста. Пловец был идеалом мужчины. Велосипедист – гомосексуалистом. К ужасу своих родителей, Леджер выбрал роль гея. Когда отец начал осторожно выяснять подробности личной жизни Хита, тот посоветовал ему не беспокоиться: «Папа, это просто более сложная роль. Если я хочу, чтобы меня заметили, я должен сыграть ее». Леджера действительно заметили, сначала австралийские, а потом и голливудские продюсеры. Через два года, в первом же американском фильме «10 причин моей ненависти», у него была главная роль. Правда, это была молодежная адаптация Шекспира, и Хит играл красавца-мачо, укрощавшего строптивую Джереми Стайлс.
Грабитель и офицер
Казалось, что на ближайшие пять-десять лет карьера Леджера предрешена. Армия юных поклонниц росла с каждым днем, журналисты буквально толпились у порога его нового лос-анджелесского дома, от продюсеров не было отбоя. Но Хит не хотел быть звездой, он хотел играть. Актер велел агентам отклонять сценарии молодежных комедий и подыскивать ему серьезную работу. Скоро подходящая роль нашлась в фильме «Патриот». Напарником Леджера по картине стал другой австралиец – кумир юноши Мел Гибсон. На прослушивании Хит очень волновался. «Посреди второй сцены я встал и сказал: "Ладно, это безнадежно, я просто трачу свое и ваше вре- мя". Я вышел из зала с опущенной головой и поджатым хвостом...» В тот же вечер режиссер Роланд Эммерих позвонил Леджеру и попросил снова прийти на пробы. На следующий день он получил роль. После «Патриота» последовали роли героев: легендарного австралийского грабителя в «Неде Келли», британского офицера в «Четырех перьях», храброго оруженосца в «Истории рыцаря». Леджер почувствовал, что вновь оказался в западне и превращается в героя высокобюджетного боевика. «Когда агенты говорят: "Мы нашли для тебя отличный независимый фильм", – они имеют в виду нечто, снятое кинокомпанией Miramax за 100 миллонов долларов, – рассказывает он. – Так что о самых интересных предложениях я узнаю от знакомых, или их присылает мой отец из Перта, с припиской: "Сынок, на твое имя прислали еще один сценарий – отправляю его тебе"». Хит начал отказываться от работы. Так, он отверг роль Человека-паука, доставшуюся в итоге Тоби Магуайру. «Мне неинтересно лазить по стенам в одних рейтузах», – обосновал он свое решение. Почти полтора года актер сидел без работы, агенты говорили, что он губит свою карьеру. «Нет, – возражал Леджер, – моей карьере повредит, если продолжу сниматься в блокбастерах». Он твердо решил, что не сдастся и либо получит серьезную роль, либо уедет обратно в Австралию. Уезжать не пришлось – в 2005-м Хиту удалось сыграть сразу в трех независимых фильмах.
Ботаник и ковбой
Проявить себя актеру дали роли труса, наркомана и гомосексуалиста. Они резко изменили карьеру Леджера, закрепив за ним репутацию одного из самых талантливых молодых актеров Голливуда. Труса Леджер изображал в «Братьях Гримм» – бок о бок с Мэттом Дэймоном. Изначально Хит должен был изображать старшего брата – наглого, уверенного в себе красавца. Но он уговорил режиссера Терри Гиллиама поменять его с Дэймоном местами и в результате стал младшим Гриммом – заикающимся сутулым ботаником в очках. Кинокритики были в восторге и писали, что в этой роли Хита просто не узнать. Те же слова они повторяли и после выхода скейтерского фильма «Короли Доггауна», в котором Леджер изображал пьяницу и наркомана с нечесаными космами и вечным косяком в кривых зубах. В этой роли актера, включенного в сотню самых красивых людей журналом Реорlе (2001), действительно не узнать, что далось ему ценой большой работы. Готовясь играть владельца спортивного магазина, Хит не только научился кататься на доске, но и потратил несколько дней вместе с прототипом своего героя, осваивая его необычное произношение. Леджер вообще, в отличие от большинства современных актеров, уделяет очень большое внимание своему голосу. В картине о двух ковбоях-гомосексуалистах «Горбатая гора» его герой появляется в возрасте 18 лет, а к концу фильма ему 40. Как изобразить это двадцатидвухлетнее взросление? «На самом деле физическое взросление от 18 к 40 годам – процесс очень тонкий и незаметный. Я использовал тон голоса – высокий и энергичный вначале и все более низкий и медлительный по ходу фильма». Трюк сработал – Леджеру за роль в «Горбатой горе» прочат «Оскар» в номинации «Лучшая мужская роль».
Наркоман и сердцеед
Добившись тремя трудными и необычными ролями признания того, что он не просто очередной красавчик, а талант первой величины, способный сыграть кого угодно, Леджер решил дать себе передышку и вернуться к тому, с чего начинал, – к амплуа соблазнителя. Работу над «Казановой» он называет отдыхом: «Мне не нужно было воспринимать роль и себя в ней слишком серьезно. Мы хотели сделать развлекательный и веселый фильм о Казанове. Собственно, во время работы мы и развлекались – выпили декалитры вина, съели тонну пасты и наплавались на гондолах. На фильме Хальстрема смогут расслабиться и многочисленные поклонницы прежнего Леджера – их золотой мальчик никуда не делся. Кривозубый наркоман опять обернулся статным сердцеедом. Такие актеры появляются в Голливуде раз в десятилетие, так что молодому австралийцу, который, по собственному признанию, больше всего боится славы, волей-неволей придется к ней привыкать.
ЛЕДЖЕР-ПАРАД 10 лучших фильмов с участием австралийского актера.
«10 ПРИЧИН МОЕЙ НЕНАВИСТИ» (1999) Кого играл: Патрика Верону, хмурого одиночку, который за 300 долларов соглашается соблазнить главную школьную стерву и постепенно выясняет, что она – вовсе даже и не стерва, а очень милая девушка. Что сказал: «После того как я снялся в "10 причинах моей ненависти", я понял, что не пойду этой дорогой. Уж лучше вовсе уйти из кино, чем играть в таких фильмах».
«ПАТРИОТ» (2000) Кого играл: сына главного героя (Мел Гибсон). Габриэль – смелый парень и идеалист. Убегает из дома, чтобы вступить в борьбу с британскими оккупантами, и в конце концов вынуждает принять участие в борьбе и пацифиста-отца. Что сказал: «Я четыре месяца привыкал к мысли, что буду сниматься с Мелом Гибсоном, но так и не смог в это поверить, пока не наступил первый день съемок. Помню, тогда я пришел на площадку, посмотрел ему в глаза, услышал "Камера.", а потом "Снято!". И тут меня начало трясти».
«БАЛ МОНСТРОВ» (2001) Кого играл: Снова сына главного героя, которого играет Билли Боб Торнтон. Папа – тюремный надсмотрщик и расист – ненавидит своего отпрыска, работающего с ним бок о бок, за то, что тот постоянно демонстрирует непростительную слабость и мягкость. Не выдержав давления отца, сын кончает жизнь самоубийством. Но это не оказывает решающего влияния на ход событий. Что сказал: «Снимаясь в "Бале монстров", я впервые почувствовал, что могу и должен делать что-то стоящее. При этом моя роль заключалась в том, чтобы ничего не делать».
«ИСТОРИЯ РЫЦАРЯ» (2001) Кого играл: Странное кино, в котором средневековые рыцарские турниры проходят под рок-музыку. Хит – сын бедняка, ставший оруженосцем богатого рыцаря. Когда тот погибает, Хит подделывает его документы, отправляется к королевскому двору, побеждает на турнире высшей, девятнадцатой категории сложности и получает в награду всенародную любовь и руку прекрасной дамы. Что сказал: «Я не проходил кинопроб – мне просто дали эту роль. А потом студия поместила мое лицо на плакат со слоганом "Он вас потрясет", и, если бы я не "потряс", моей карьере пришел бы конец».
«ЧЕТЫРЕ ПЕРА» (2002) Кого играл: Британского офицера Гарри Февершема, который отказывается в 1884 году ехать на войну в Судан, за что получает от друзей и невесты четыре пера как знак его трусости. Крепко подумав, Февершем едет-таки в Судан, демонстрирует там чудеса отваги и возвращает себе уважение близких и любовь невесты. Из шести имеющихся экранизаций одноименного романа эта считается самой неудачной. Что сказал: «Меня впечатлило, насколько незначительными кажутся все человеческие интересы и страсти в пустыне, – я чувствовал, что могу потеряться в этих песках. Там было совершенно нечем заняться, кроме как концентрироваться на роли».
«НЕД КЕЛЛИ» (2003) Кого играл: Австралийского Робина Гуда, молодого парня по имени Нед Келли. Его семью несправедливо обвинили в воровстве и упекли за решетку, а он в знак протеста стал грабить банки и убивать полицейских. Нед Келли – национальный герой Австралии, но в США о нем знают только историки. Поэтому фильм с треском провалился в американском прокате. Что сказал: «Мне понравились съемки от начала и до конца; когда мы закончили, я чуть не плакал. Вся съемочная группа не хотела, чтобы эта история кончалась и чтобы Нед умирал в финале. Нам казалось, что теперь он погибает во второй раз. От досады хотелось даже пойти и застрелить кого-нибудь – все равно кого».
«КОРОЛИ ДОГТАУНА» (2005) Кого играл: В основанной на реальных событиях истории о группе калифорнийских скейтбордистов, которые изобрели новый экстремальный спорт, Леджер появился в роли пьяницы, наркомана и владельца магазина спортинвентаря Скипа Энглбома, делающего из уличных пацанов настоящую спортивную команду. Что сказал: «Играть реального персонажа, моего современника, было очень интересно. Мне раньше никогда не приходилось этого делать».
«БРАТЬЯ ГРИММ» (2005) Кого играл: Младшего из братьев – очкарика и идеалиста Якоба. Гриммы ездят по деревням и запугивают доверчивых крестьян искусственной нечистью, которую сами же и мастерят из подручных средств. Потом они «изгоняют демонов» и получают за это солидный гонорар. Все идет прекрасно, пока они не сталкиваются с настоящей черной магией. Что сказал: «Терри Гиллиам освобождает какую-то штуку внутри актера. Он – настоящий безумный гений, и я пошел бы за ним куда угодно».
«ГОРБАТАЯ ГОРА» (2005) Кого играл: Молодого и красивого ковбоя Энниса Дельмара, который на выпасе отары встречает другого молодого и красивого ковбоя (Джейк Гилленхаал) и влюбляется в него. Парни не знают, что делать со своими чувствами. К тому же, на дворе 60-е годы – гомофобию в Америке еще не изжили, и они вынуждены скрываться. Ковбои обзаводятся женами и детьми и встречаются лишь изредка, украдкой, в придорожных мотелях. Что сказал: «Очень многие актеры хотели играть в "Горбатой горе", но были вынуждены отказаться, потому что их менеджеры и агенты считали, что участие в этом фильме – гарантированный крест на карьере. Я получил эту роль, потому что согласился, ни секунды не раздумывая. И мнение моего агента меня совершенно не интересовало».
«КАЗАНОВА» (2005) Кого играл: Знаменитого соблазнителя, которого в свою очередь соблазнила достойная соперница. Казанова Леджера растерян и не знает, что делать. Правда, растерянность эта длится недолго. Что сказал: «Венеция – город из волшебного сна. Каждое утро за мной приплывала лодка. Это была не работа, а праздник. Мы отдыхали – съемочная группа почти все время сидела и резалась в кости».
"Rolling Stone" - 10 марта 2006 Дэвид Липский (David Lipsky)
Он - всемирноизвестная звезда, но он ничуть не счастлив от этого. Когда актеры становятся большими кинозвездами, внутри них поселяется напряженность. Члены его семьи постоянно сталкиваются с многочисленными телефонными звонками от поклонников и журналистов, которые отнимают у них и время и нервы; папарацци сразу же находят месторасположение кинозвезды; многие просто разносят слухи, так как жизнь кинозвезды должна быть открыта на ладони, как этого хотят безумные фанаты. Для Хитклиффа стало уже нормой в свои двадцать шесть держать вдали от посторонних глаз и ушей все, что касается его личной жизни. «Я не хотел, чтобы мнения людей обо мне основывались исключительно на том, что я говорю», - говорит Хит.
Его подруга, Мишель Уильямс, написала название песни - "Река Старика" - на его предплечье. Хит сделал из нее татуировку. Это песня довольно грустная и содержит следующий смысл: "Он должен знать что-то, но он ничего не говорит".
Когда они первый раз смотрели кадры из фильма «Горбатая гора» в Манхеттене - это было прекрасно: никаких людей, никакого мнения. В комнате было темно. Хит Леджер едет верхом на лошади, влюбляется в другого молодого человека, это разбивает ему сердце, и не остается шансов на душевно благополучную жизнь. Леджер вспоминает момент, когда Мишель, которая играет по фильму его несчастную жену, понимает, что ее любовь не сделает счастливым его никогда и делает такое лицо, будто она задыхается. "Каждый раз я видел это, я не мог не смеяться", - вспоминает Хит, но уже буквально спустя месяц все изменится.
В этом году, он впервые был наменирован на премию Оскар за лучшую главную мужскую роль. Теперь в США его воспринимают как одного из самых талантливых актеров кино.
Помимо таланта у него великолепное тело, он прекрасно смотрится на экране.
Отношение к журналистам у него не самое благоприятное, в прошлом году, в августе, когда какой-то журналист задал глупый вопрос, Хит просто молчал, очищая апельсин в прямом эфире. Он считает журналистов преградой, но которую он благополучно и с достоинством
Проходит. Поэтому когда я ехал на встречу с ним в Нью-Йорке в маленькую забегаловку, я оделся как можно скромнее – шорты, рубашка, сверху старый жакет. Когда Леджер меня увидел, он был удивлен: «Никогда бы не выбрал вас в качестве журналиста».
Он был в очках, от него исходил приятный аромат, на ногах были ботинки «Франкенштейн».
Хит не так уж много и ел, и не сильно следил за этикетом, бутерброд ел руками, когда салфетки закончились, он поднес руки ко рту, за соседним столиком девушки затаили дыхание. (Наверно это был очень возбуждающий момент – прим.). Он не разбрасывается деньгами, чем обычно занимаются все знаменитые актеры. У него с собой наличные.
Детство Хит провел не богато, но и не совсем бедно. Он рос в семье, которая относилась к среднему классу. Отец Хита – Ким Леджер, проектировал гоночные автомобили, его жена Салли, сначала была учительницей французского, а затем стала обычной домохозяйкой, следившей за детьми. Брак был не крепкий. Ему было 11, когда родители наконец развелись, пережив многочисленные ссоры. Хит вспоминает: «Они порой могли не разговаривать друг с другом целую неделю». Отец надеялся, что его сын станет новым Михаэлем Шумахером. Но вместо этого, Хит выбрал путь драматического искусства. К началу этого пути в нем уже присутствовало все то, что необходимо актеру: великолепные золотые волосы, красивое и мужественное лицо, упорство, стремление, и самое главное – талант.
Хит бросает такую фразу: "Я думаю, есть одна проблема у большого количеством актеров в киноиндустрии. Все мы только думаем, что мы являемся блестящими…Но девяносто восемь процентов из нас являются полным д****м. И мы должны понять это, только тогда мы сможем добиться лучшего". Может именно понимание этого, да и вообще честность в первую очередь с самим собой, возносит актера выше остальных.
В первую очередь он слушает себя, свой разум. От роли Энниса в «Горбатой горе» его агент просил отказаться, утверждая, что после этой роли, его карьере придет конец, но Хит прислушался в первую очередь к себе, и уже в очередной раз он не прогадал.
Статья-интервью о "Кэнди" и новых ролях - moviehole.net.
12 сентября 2006
Для североамериканской премьеры своего австралийского фильма "Кэнди" Хит Леджер прибывает в Торонто без сопровождающих лиц. Никакого публициста, никакой шумихи. "Когда я не работаю, мне не нужен публицист", говорит Леджер, усаживаясь вместе со мной в тихом уголке ресторана в отеле. Он здесь всего на день, но уже скучает по жене Мишель Уильямс и по дочке Матильде. "Матильда просто великолепна, и, будучи отцом, я теперь стал более избирательным в отношении своих ролей, потому что уехать из дома не то что на пять дней, а хотя бы даже на один - для меня тяжело", говорит Хит, задумчиво улыбаясь. Но, тем не менее, он был больше чем счастлив покинуть Монреаль, где происходят съемки фильма о Бобе Дилане "I'm not there" (в нем снимается Мишель и также появляется сам Хит), чтобы поговорить про "Кэнди". Очередное незабываемое представление, на этот раз Оскаровский номинант играет деструктивного наркомана-героинщика, без памяти влюбленного в красивую девушку по имени Кэнди. Актер, который не снимался на своей родине, в Австралии, со времен "Неда Келли", или с родным акцентом - со времен "Пальцы веером", заявляет, что испытал огромное облегчение, когда вернулся в Австралию и работал там. "Я постоянно искал какой-нибудь материал здесь именно по этой причине, чувствуешь себя так свободно, когда говоришь без акцента. Но мне также нравится рассказывать австралийские истории, а сейчас их там очень мало, поскольку каждого мало-мальски порядочного или талантливого автора, актера или кинематографиста просто ломают и переманивают из Австралии, так что выбирать практически не из чего".
Леджер и Корниш оба очень серьезно отнеслись к подготовке к роли - похоже, даже слишком серьезно: "Мы прихватили видеокамеру и отправились в одно место в Сиднее, которое называется Ассоциация Употребляющих Наркотики. Там мы повстречали одного джентльмена, который около 25 лет был - и сейчас остается - наркоманом. Он привел нас в небольшую комнату, достал футляр для винтовки, открыл его, и мы увидели там протез руки - абсолютно как настоящая человеческая рука, в районе плеча были две трубки с кровяными полостями, туда заливают фальшивую кровь, и также в ней есть полностью функциональные вены, в которые можно делать инъекции и брать кровь. Вообще, эти руки придуманы для обучения медсестер и для других подобных целей, вроде того, как находить вены. А Ассоциация использует свой протез для того, чтобы научить детишек колоться безопасно. И этот парень всё говорил -"Ооо, посмотрите вот на эту вену, какая хорошая вена, ооо!" Он прямо весь слюной исходил, говорил - "Давайте вот сюда колоть". Так все и было", - вспоминает Леджер со смехом.
"Мы сняли фильм, и я отдал один ДВД Джеффри Рашу, один - в Департамент Искусства, и третий - Нилу, просто для сравнения". Фильм "Кэнди", который будет выпущен в прокат в США в конце года, это вольное изложение реального жизненного опыта наркомана Люка Дэвиса, "который все время присутствовал на съемочной площадке и всегда был готов сказать что-то, чего мы не знали - например, то, что, когда ты под героиновым кайфом, то тебя скорее выдадут не глаза, а брови". Но актер признается, что смог бы обойтись и без такого слишком подробного изучения проблемы. В конце концов, он заявляет, посмеиваясь: "У меня такое ощущение, будто я прочел миллион книг и статей, посмотрел миллион фильмов и телешоу, посвященных героину и героиновой зависимости. Такое впечатление, что мы все в каком-то смысле знакомы с этим".
Со времен нашей первой встречи - а это случилось на съемках "Пальцы веером" в Австралии - Леджер перекочевал в разряд голливудских звезд класса "А". В прошлом году он присоединился к элитному сообществу номинантов на Оскар за свою тонкую и вызвавшую у всех восхищение игру в "Горбатой Горе". Оглядываясь назад, актер искренне удивляется тому, что фильм снискал такую популярность. "Конечно, я был удивлен, и мои ожидания насчет этого фильма были примерно на таком уровне", - он опускает руку к полу: "Я был приятно удивлен и так признателен за то, что мне предоставили подобную возможность, я очень гордился этим, но я также счастлив от того, что всё закончилось, потому что на самом деле это было очень утомительно", - говорит Леджер, вспоминая сезон наград и гонку за Оскаром. Однако вместе с этим он почти стеснительно признается, что эта номинация открыла перед ним множество дверей. "Я думаю, что интерес ко мне вышел на некий новый уровень, но я на это никак не влиял, потому что единственное, чем я занимаюсь с тех пор - это тот фильм Тода Хайнса и Джокер". Именно его решение сыграть Джокера в новом фильме про Бэтмэна "Темный рыцарь" вызвало большой интерес в киноиндустрии. Он говорит, что изначально его не интересовали подобные роли. "На самом деле я ненавижу комиксы, они меня бесят, я от них просто со скуки подыхаю, они тупые. Но то, что Крис Нолан сделал с "Бэтмэном", по-моему, было действительно очень хорошо, реально хорошо срежиссировано, и Кристиан Бэйл был действительно очень хорош в этом фильме". Леджер говорит, что с нетерпением ждет того момента, когда сыграет действительно негативного персонажа. "Он будет более зловещим, меньше будут показаны его шутки и выходки, и больше - то, что он просто чертовски зловещий парень". На вопрос о том, выбрал ли он эту роль под давлением своего агента, Леджер после некоторой паузы просто рассмеялся: "Я думаю, они просто супер-счастливы из-за того, что я выбрал эту роль. Это ведь впервые, когда я снимаюсь в таком фильме, так что они просто на седьмом небе. Но, по-моему, это будет забавный опыт, я обожаю наряжаться и носить маски". Костюмы пока не придуманы, однако актер говорит, что "я видел несколько интересных эскизов его внешнего вида, и я думаю, он будет выглядеть довольно клево".
Кто бы мог подумать, когда 17-летний Хит решил отправиться в Лос-Анджелес, что в конце концов он станет геем-ковбоем и противником Бэтмэна, и все это в течение года? Даже он сам не мог представить, что жизнь повернется таким образом. В конечном итоге, как я выяснил в процессе беседы, мы оба переехали в Лос-Анджелес по одной и той же причине - из-за любви. "Я тоже переехал в Лос Анджелес из-за девушки", - вспоминает Хит. "Я снимался в сериале "Рев" и встречался с девушкой из этого же сериала, потом она уехала назад в Лос-Анджелес и я должен был отправиться с ней. Я два года жил там для нее". Потом он получил свою первую главную роль - дома, в Австралии - в фильме "Пальцы веером". Остальное, как говорится, уже история. Сейчас, по словам Леджера, он самый счастливый человек в мире - и в профессиональном, и в личном плане. "Когда ты так счастлив, все становится на свои места".
НОВЫЙ ПОРЯДОК Актер Хит Леджер не шутит о своей карьере
14 ноября 2006
Хит Леджер все еще молод – ему 27 - и снялся в почти дюжине фильмов с тех пор, как переехал в Америку из Перта, с австралийского побережья, в конце 90-х годов. Можно простить зрителей за то, что они думают, будто существует два Хита Леджера. Милый, но не подающий никаких надежд паренек с прической а-ля Боб Гелдоф 1985-го года из «10 причин моей ненависти» (1999) и «Истории Рыцаря» (2001), и возмужавший молодой отец, который по-настоящему «выстрелил» в 2005 году, продемонстрировав в «Горбатой Горе» достойную Оскара, захватывающую дух игру.
Это разоблачение не прошло даром для Леджера, который, несмотря на вновь обретенную серьезность, начинает интервью с шуточной попытки выпрыгнуть в окно, когда репортер заходит в комнату. Потом, усевшись и закурив сигарету, он обсуждает свой новый фильм «Кэнди», выходящий на экраны в пятницу, и размышляет об изменениях в своей карьере, которых другие люди могут ждать десятилетиями и которые, похоже, включают в себя роль главного противника Бэтмэна.
«Когда я играл свои ранние роли, то действительно был молод, беззаботен и ни к чему не привязан», - говорит он. «Мне даже на свою игру было наплевать – она была глупой и коммерческой, и я чувствовал бы себя слишком озабоченным самим собой, если бы относился к этому серьезно. Меня гораздо больше интересовало - где будет сниматься фильм, чем - что это будет за фильм».
Похоже, это существенно изменило дело. Леджер, начав карьеру в подростковом возрасте на австралийском телевидении, впервые показал некое подобие чего-то серьезного в «Бале Монстров» (2001), где у него была маленькая роль несчастного сына Билли Боба Торнтона, однако успех этого фильма - заслуга Халле Берри. Через четыре года появилась «Горбатая гора», на главные роли в которой во время разработки проекта претендовали многие актеры. Фильм Энга Ли, где Хит Леджер и Джейк Джилленхол сыграли рабочих на ранчо, которые влюбились друг в друга, породил незначительную волну сортирных шуточек, и принес Ли награду Американской Киноакадемии за лучшую режиссуру, став для критиков одним из самых любимых фильмов 2005 года. Леджер был «темной лошадкой» в оскаровской гонке за звание Лучшего Актера, в конечном счете проиграв Филиппу Сеймуру Хоффману.
«Когда я давал интервью для раскрутки «Истории Рыцаря», то чувствовал себя каким-то товаром…. И возникло ощущение, типа «я здесь, чтобы хорошо провести время, а не для того, чтобы задержаться надолго». Меня осенило, что я нахожусь на распутье, и что от моего выбора будет зависеть мое будущее, поэтому я просто нажал на тормоза».
Итак, вместо того чтобы продолжать сниматься в пустых проектах вроде «Четырех Перьев» (2002) и «Пожирателя Грехов» (2003), Леджер стал серьезным (даже прошлогодний «Казанова» был шагом в этом направлении). В «Кэнди», съемки которого проходили до премьеры «Горбатой горы», он играет молодого австралийца, чью зависимость от героина разделила и его девушка (Эбби Корниш), после чего жизнь обоих была практически разрушена. Жизнь наркомана в этом независимом фильме показана очень жестко, никакого мрачного шика, скорее «Человек с Золотой Рукой», нежели «На игле».
«Это было как будто я перепутал маршрут и поехал окольной дорогой туда, куда хотел попасть» - говорит Леджер.
Актер, который ранее встречался с Хизер Грэм и Наоми Уоттс, познакомился со своей невестой, Мишель Уильямс, на съемках «Горбатой Горы» (за свою роль в этом фильме она также была номинирована на Оскар). Сейчас они живут в Бруклине, и отцовство (дочке Матильде недавно исполнился годик), а также проживание в Нью-Йорке вместо Лос-Анджелеса помогло ему остепениться, как он сам говорит.
Леджера можно будет увидеть в грядущей ленте Тодда Хэйнса «I’m Not There», кроме того, он начинает доводить до совершенства свой хохот для роли Джокера в «Темном Рыцаре» - продолжении картины 2005 года «Бэтмэн: Начало». Кристиан Бэйл вновь станет "крестоносцем в плаще"*.
Последний раз Джокер появлялся на большом экране в 1986 году в исполнении Джека Николсона, но Леджер даже не бледнеет, принимая этот вызов. «По-моему, людям было гораздо сложнее понять, почему роль отошла ко мне, чем мне самому» - с кривой усмешкой сообщил Леджер, дымя в окно. «Я с нетерпением жду этого. Какая-то часть меня чувствует, как будто бы я разогревался для этой роли на протяжении нескольких лет. В «Братьях Гримм» режиссер Терри Гиллиам помог мне освоить более клоунский вариант игры и приспособиться к такому темпу. У меня есть чувство, как будто я подсознательно знаю, как все это делать. Мне нравится носить маску. Я буду мрачным, зловещим и волнующим».
«Поскольку я не фанат комиксов и не принадлежу к тем людям, которые отслеживает экранизации комиксов, то я совершенно не парюсь по этому поводу» - добавляет он. «Хотя соседские дети уже раскусили меня».
